Подрался, значит. Разбил кому-то ебальники. Ну, наконец-то, я уже думал, что все, потеряли пацана.

Такой весь правильный аристократ, ебать... А драться, видимо, тоже умеет... Интересно еще, что повод.

Или... Кто.

А раз просят посетить универ, то все серьезно...

- Ок, я через двадцать минут буду, - ответил, коротко и лаконично. Затем отрубил вызов и посмотрел на друга напротив. - Мелкий подрался в универе, представляешь?

- Нихера себе, - хохотнул напротив товарищ, на пару секунд остановившись резать свой стейк.

Обед прошел, но мы только сейчас выбрались. Ресторан с хорошей европейской кухней, неплохим интерьером и очень близко к нашим офисам, что не может не радовать больше всех остальных преимуществ. Пахло приятно смесью разнообразных блюд, прямо передо мной стоял сочный и ароматный стейк из телятины, кофе. И я надеялся, что, наконец, под завершение дня нормально поем, впервые за три дня... А то и четыре - в пятницу я только обедал и не ужинал. На десерт мне подали Алёну и я насладился ею не один, а с братиком.

Это, конечно, полный сюр. До сих пор не укладывается в голове, что: а) мой брат не бесчувственный, утонченный аристократ, каким он хочет выглядеть просто постоянно; и б) мы трахнули его преподшу!

И, судя по тому, что раньше мелкий никогда никому не бил морды, то причина только в этой Алёнке. Я уверен практически на все сто процентов, что он сорвался именно из-за нее. Мы не говорили после того, как были у нее, впервые не могли оба найти слов и это ни в какие ворота не лезет. Мне важна связь с братом, он, хоть и не прямой родственник мне, но очень любимый и самый дорогой. Ни одна девка не стоит этой связи, которая у нас есть.

Макс, хоть и младше меня, но очень уж по-взрослому относился к жизни. Ставил цели, мечтал вырасти самому или помочь основательно нашему семейному бизнесу - что более вероятно. Отец не отпустит его к конкурентам или же в Европу даже, как бы Макс не хотел снова жить со своей матерью, у него не выйдет этого. Даже сам брат понимает, что у него больше возможностей здесь. Просто... Наверное, если бы моя мама была жива, я бы тоже хотел пожить с ней где-то на окраине Берлина и узнать ее поближе.

Мелкий умный и прекрасно понимал, что его мать - не достойна таковой называться. Для него всю жизнь мы с папой самые близкие люди.

Помню, как в семилетнем возрасте папа привел мачеху домой. Совсем молодая девица, ей не было и двадцати, но папашка повелся на ее вранье о том, что ей больше лет, чем на самом деле, а она - на его бабло. И все, уже через месяц после ее появления в моей жизни, родился мелкий, спокойный и невероятно красивый братик. Пошел в нашу породу, слава богу, от этой малолетки у него был только цвет волос. И то, потом тоже немного потемнел. Уже после гибели брата моего отца раскрылось то, что погиб Макса родной отец, а эта малолетка просто обвела вокруг пальца обоих. И свалила в закат. Точнее, отец помог ей свалить.

Любовь к Максу выросла в геометрической прогрессии, ему было тогда немного, года два - эта шалава изменяла папе долго с его братом и, естественно, тут же лишилась и сына, и мужа, и карт, и даже получила ограничения в этой стране. Папа, узнав не только об этой измене, но и о том, что Макс не его сын - сделал все, чтобы она убралась из нашей жизни и стал пахать просто сутками, чтобы у нас было все. А так как наш отец молодой, довольно рано они с моей мамой стали родителями, то мог вполне тоже устраивать себе загулы. Имел право, ебаться хочется и после сорока.

- И что, поедешь в университет? Разве в универ вызывают родителей? - друг вырвал меня из мыслей вопросами. Откинулся на спинку дивана и сделал глоток кофе.