- Мам, сколько тебе нужно?

- Пять тысяч на коммунальные и хотя бы пару тысяч на продукты, - мама тяжело вздохнула. – А у тебя останется на оплату учебы? Когда там срок подходит?

- Останется…

На самом деле, это был серьезный удар по моим сбережениям, если учесть, что завтра – крайний срок оплаты. Но я не могла оставить свою семью голодной, в холоде и без света. В конце концов, я тоже жила здесь и ела. Ну, по утрам точно завтракала. Когда успевала.

Отложив уже остывшие макароны, я отправилась в комнату. Там, в моей любимой книге, были спрятаны все сбережения. То немногое, что мне удалось накопить за эти пару месяцев.

- Мама! – закричала я. – Ты не убиралась в моей комнате?

- Нет, а что такое?

В комнату прибежала не только мама, но и сестра, с которой я эту самую комнату и делила. Брат спал в комнате поменьше, но один. А родители в зале, где стоял наш единственный, уже старенький телевизор.

- Книгу не могу найти, - я указала на пустое место на полке. – Она вот тут стояла.

- Преступление и наказание?

Анжелика как-то странно скривилась.

- Да… - кивнула. – Ты ее взяла почитать?

- Мне немного не хватало на платье…

- И сколько ты взяла?

Сестра подняла кровать, высвобождая из-под ножки ту самую книгу, что я искала уже пару минут, и протянула мне. Пролистав страницы, я не нашла ни одной купюры.

- Ну, мне еще нужны были туфли там, сумочка… - цокнула она. – Ой, да тебе все равно не понять. Ты же не следишь за модой. Уже третий год ходишь в одном платье.

Тут сестра осеклась, так как мама побледнела, схватилась за сердце и, кажется, покачнулась. Вот, кому-кому, а ей нервничать было нельзя.

- Ты украла деньги у сестры?

- Не украла, а одолжила.

На крики из комнаты пришел отец. Еще бы, ведь только ему в этом доме позволено повышать голос.

- Ну что ты разоралась? – нахмурился он. – Анжелика станет моделью и будет зарабатывать миллионы. А учительницы получают гроши, сама знаешь. Чего ревешь? Я не правду говорю?

Откровенный камень в огород матери. Она всю жизнь проработала учителем младших классов. Да, зарабатывала немного, но она и тетрадки проверяла, и нас троих вырастила, и еще по дому успевала переделать все дела.

И никогда, подчеркиваю, никогда не жаловалась!

Поняв, что перегнул палку, отец вывел маму из комнаты. Еще и дверь за нами закрыл, ясно давая понять, что больше не желает участвовать в этом разговоре.

- Я все верну! – тут же нашла что ответить сестра. – Ну, когда контракт подпишу.

В таланты сестры я верила и очень надеялась, что у нее жизнь сложится самым наилучшим образом. Но так долго ждать не могла.

- Так давай просто все вернем, - предложила я. – Завтра с утра поедем в магазин и сдадим твой наряд.

- Я чек потеряла.

Анжелика с виноватым видом развела руки. Мол, уже ничего было нельзя поделать.

- Вот, на платье бирка осталась! – обрадовалась я, указывая пальцев на учу блесток. – Его точно должны принять в магазине.

Смотря в мои глаза, сестра подняла платье со стула и одним четким движением оторвала бирку от платья.

- Ой, уже не получится… - вздохнула она. – Прости. Видимо, не судьба.

У меня просто не было слов.

До работы у меня оставалось чуть больше часа, но находиться в этом доме я больше не могла. Схватила рюкзак, обулась и выбежала из квартиры, чтобы никто не видел моих слез. Даже поужинать не успела.

Сочувствия в этой семье не добиться, ждать помощи – бесполезно. А мама и так переживала за нас всех. Не хотелось лишний раз ее расстраивать.

- Ты рано, там еще занято, - начальница указала на нескольких женщин, ждущих своей очереди. – Их примут и можешь садиться.

Днем я была студентка, по вечерам – официантка, а ночью… гадалка.