Что толку с того, что вся местная детвора научилась читать и писать, если это умение не пригодится им в жизни? Выходит, правильно взрослые называли их занятия баловством, хотя с удовольствием слушали в исполнении собственных чад записанные на тонких белых листах сказания Лариники. Вот так незамысловато в народе окрестили поведанные ею истории из другого мира. Казалось бы, чего горевать, ведь ей удалось самое главное - привить детям любовь к чтению, вот только в глобальном смысле это почти ничего не меняло.
Другие её проекты, по мнению Лариники, тоже потерпели фиаско. Возведённые, благодаря Ватауру, на реке Бистрин мельница и лесопилка так и остались достоянием только одной общины, староста которой оказался настолько прижимист, что не пожелал делиться полученными знаниями с представителями соседних деревень. Зато он охотно взимал плату с приезжих за помол зерна и распил брёвен. Правда, полученную прибыль в виде звериных шкурок, домашней утвари и различных тканей, ему приходилось распределять между всеми жителями деревни, так как строительство мельницы и лесопилки велось общими усилиями. И всё же он умудрялся оставлять себе всё самое ценное, отчего богател день ото дня, превращаясь из старосты пусть в мелкого, но всё же властителя этих земель.
Спору нет, соседи Лариники стали жить значительно лучше. И наверное можно было придумать что-то ещё, но какой в этом смысл?
- Ты слишком торопишься, - посмеивался над Лариникой Ватаур, выслушивая жалобные стенания своей ученицы на медленное развитие прогресса. – Всему своё время. Только представь, что каких-нибудь три сотни лет назад, эти люди жили в шатрах, укрытых звериными шкурами, и даже не помышляли о разведении скота и земледелии, довольствуясь милостями природы.
- Такими темпами они и через тысячу лет будут ездить на телегах и ходить в лаптях, - бурчала Лариника, не желая признавать правоту наставника. Хотя в глубине души не могла с ним не согласиться.
- Поверь моему слову, девочка, - не сдавался Ватаур, - через тысячу лет на этом самом месте вырастет город, к которому устремятся десятки караванных путей. В нём появятся учебные заведения и мастерские…
- Высотные здания из стекла и бетона пронзят своими шпилями небо, - со скептической миной на лице подхватила слова наставника Лариника, - по улицам будут ездить безлошадные телеги, а в небе летать железные птицы, перевозящие в своём чреве людей на огромные расстояния. – И закончила на совсем уж траурной ноте словами классика из её прежней жизни: «Жаль только - жить в эту пору прекрасную уж не придется — ни мне, ни тебе».
- Почему не придётся? - несколько озадаченно задал вопрос Ватаур. – Нет, мы конечно не бессмертны, и всякое может случиться… - Тут он вдруг побледнел и спросил прерывистым голосом: - В тебе открылся дар предвидения? Ты что-то знаешь?
Лариника мысленно отвесила себе подзатыльник. Надо же было так забыться. И как теперь выкручиваться? Если начать отнекиваться, Ватаур решит, что всё настолько ужасно, что она не решается открыть ему всей правды. Но и приписывать себе несуществующие способности тоже не вариант.
Девочка не придумала ничего другого, как невинно похлопать глазками и пожать худенькими плечиками, изображая растерянность.
Ватаур истолковал её пантомиму по-своему.
– Ну что же, однажды это должно было случиться, - произнёс он глухим голосом, теряя остатки хорошего настроения.
Из всего сказанного Лариника поняла только то, что наставник чем-то сильно встревожен. Однако что-либо выяснить не успела, Ватаур сослался на срочные дела и удалился.