— Вы их недолюбливаете?

— Я их боюсь, Мил, — грустно покачав головой, ответил шеф.

— Почему? Они ж без разрешения не кусаются? — удивленно поинтересовалась у него. — Фильмов страшных насмотрелись? — вспомнились слова Алекса.

— Если бы фильмов, — Давыдов улыбнулся. — Давай все сначала расскажу. Только ответь на один вопрос: ты знаешь кто настоящий владелец нашей компании?

— Конечно, — подозрительно протянула я. — Воронцовы, три… — догадка накрыла меня, словно лавина, — брата, — уже буквально выдавила из себя.

— Вот! — довольно протянул шеф. — Я так понимаю, фамилию своего вампира ты не знала?

— Моего вампира? — удивленно переспросила я.

— Ну твою болячку и такой цветущей вид увязать может только чудо. А кроме этих троих, я чудес больше не знаю, — хмыкнул Давыдов.

— У меня вроде как и нет болячки, — тихо произнесла я.

— Я даже в этом не сомневаюсь, — утвердительно кивнул шеф.

— Значит права была Фазиля, что вы в курсе, — хмыкнула в ответ.

— Права, — вздохнул Игорь Дмитриевич. — Мил, я многого не знаю о них. Меня не посвящали в их жизнь. Сделали дело, взяли оплату, кое-что пояснив, и все.

— Расскажите, а, — нетерпеливо заныла я.

— Слушай, — улыбнулся шеф. — Я пришел работать в компанию практически в момент ее создания. Она существовала тогда только года два. Три брата сами поднимали ее с колен. Ты знаешь, тогда такое время было неспокойное, девяностые, просто так бизнес не построить, а у них все легко получалось. И я никогда не видел ни “малиновых пиджаков”, ни “бритых голов”. Почему меня тогда это не насторожило? Наверное, молодой был, наивный. Мы работали слаженной командой, штат тогда состоял из человек десяти, не считая троих братьев.

Через семь лет, Дерек выдвинул меня на пост генерального, братья его поддержали, говоря, что устали, хотят отдохнуть. Я согласился. Компания хорошая, “белая”, у меня рвения и опыта достаточно. И они не ошиблись, самодовольно, конечно, но правда же? — я довольно кивнула. — Так и работали, развивались и росли. Но в мою семью постучалась беда — мой младший сын заболел. Врачи поставили ошибочный диагноз — обычная простуда, отмахнулись от нас, само пройдет. А оно не проходило. Температура могла держаться сутки, а потом на три дня отпускала, и так почти два месяца. Мы с женой пошли по врачам, и дошли до профессора Вяземского, педиатра от Бога, который вынес нам приговор — менингит. Его вылечили, но остались последствия. Нам повезло, в кавычках. У Мишки был целый набор осложнений — сильные головные боли, судороги, и ко всему этому приплюсовалась задержка в развитии.

В то время шли переговоры с японцами о сотрудничестве, многомиллионный контракт… А я его почти просрал.. Ой, извини! — спохватился шеф, я только махнула рукой. — Дерек вызвал меня на ковер. Я думал уволят с “волчьим билетом”. А он просто поинтересовался, что у меня произошло. Ну я все и выложил.

А вечером к нам домой пришел Константин с предложением, от которого мы с женой одновременно и ужаснулись, и не смогли отказаться. Он вылечит сына, но взамен мы со Светой становимся донорами. Это было как во сне, Мил, вампиры, привязка, хозяин, донор. Мы думали шутка. Но отчаявшимся родителям хочется верить в чудо.

Жена поверила. Мне ничего не сказала, сама к ним пошла, сделку свершать. Я же был весь в сомнениях, — Давыдов хмыкнул

— Поверьте, я хотела им дурку вызвать, — усмехнулась в ответ.

— Вот у меня такие мысли и возникли тогда. Но, когда они ее отправили со словами, чтобы без меня не приходила, я засомневался. И пошли уже вдвоем с женой к ним. Дерек объяснил, что для нас с женой это абсолютно безопасно. Что даже наоборот ни одна хворь не возьмет, и стареть мы будем медленнее, чем обычно. Мы подумали и решились — чем рискуем?