— Как мне хочется! — грустно хмыкнула я.

— Самохина, у тебя же сестра-близнец? — ввёл меня в замешательство неожиданным вопросом Игорь Дмитриевич.

— Мы двойняшки, — осторожно ответила я.

— Ну да, — как-то отстраненно согласился он.

— А вы это к чему? — подозрительно поинтересовалась я.

— Чтобы тему сменить, — хохотнул Давыдов, но мне показалось, что он уклонился от ответа.

Игорь Дмитриевич сменил тему окончательно, переключился на рабочие вопросы, затем немного поведал о жизни офиса, моих подчинённых, о свадьбе своего внука, не забыв посетовать, что восемнадцать слишком рано для серьёзного шага, затем переключился на своего младшего "непутевого" сына, вся непутевость которого в том, что никак не женится в свои тридцать пять лет. За разговорами не заметила, что мой ужин так и не прибыл, а прошел уже почти час. И словно читая мои мысли, поступил второй вызов. Быстро распрощавшись с директором, ответила на звонок. Это была моя пицца, вернее курьер ее доставивший.

Уже расположившись на кухне за столом, открыла коробку и, пытаясь не захлебнуться слюной от вкуснейшего вида и запаха, вдруг вспомнила испанскую кальцоне.

— Шурик мне задолжал, кстати, пиццу с брынзой. Как объявится, надо напомнить ему об этом, — откусывая вкуснючий кусочек, напомнила сама себе.

О своём "глюке" периодически вспоминала, стараясь особо не заостряться на проведённой ночи в Барселоне. После того как Александр волшебным методом напомнил о ней, память о наших встречах вернулась вся. На самом ли деле он этого хотел или просто так получилось, мне было все равно. Больше беспокоило, что с того раза в моем мозгу не вспыхивало голубое пламя. Сестра уверяла, что и её незнакомец так же пока не появлялся, и ей от этого было немного грустно.

Зато у меня было время подумать над предложением Шурика о ребенке. Я чётко понимала, что если откажусь, болезнь накроет опять. Он её как-то купировал на время. Но я так же понимала, что родив ему малыша, не смогу отказаться от него совсем или лишь изредка участвовать в его жизни. Мне хотелось быть ему настоящей, полноценной мамой, быть рядом и видеть, как растёт мой ребёнок. Только так я готова дать согласие!

А еще до безумия хотелось, чтобы мой “глюк" был ко мне неравнодушен, причем достаточно сильно. Но это уже просто розовые сопли...

13. Глава 13

Мои две недели блаженства и неги на море в Крыму были разбавлены еще и чудесным знакомством с семьей моего спасителя. Как оказалось, несмотря на свою шумность, семья была крепкой, дружной и любящей. Иван, так звали моего защитника, и его жена Алла так любили другу друга, что я начинала им завидовать и искренне верить в это сильное чувство. Они не были идеальны ни внешне, ни внутренне, но это и была их изюминка. Ни муж, ни жена не замечали недостатков другу друга, принимали и любили своего партнера таким, как он есть.

Их два сына: старший Давид и младший Илья — были хорошо воспитанны и очень вежливы. В них не было этакой детской навязчивости и беспечности. Мне иногда казалось, что они говорили только то, что изначально очень долго обдумывали.

Правда, общалось семейство достаточно шумно, но это почему-то не раздражало, скорее забавляло. И со временем я поняла, что также стала чуть громче обычного разговаривать.

Но сегодня был их последний день на отдыхе, и завтра семейство ждал самолет в далекую Пермь. Мне грустно было с ними расставаться. Привыкла к ним, к нашим поездкам по экскурсиям, походам на пляж и вечерние посиделки. Буду скучать.

Алла пригласила вечером к ним во двор на шашлык, пообещав вкуснейшего домашнего вина, которое делала хозяйка их крымского домика. Я с радостью согласилась, пообещав захватить шашлык у местного торговца. Дядя Верик, как его на самом деле зовут не знаю, но мне он так представился, торговал на местном рынке мясом. Торговец клялся, что это его личные барашки, коровки и свинки. Забрела случайно на рынок за фруктами и наткнулась на него. Дядя Верик заболтал меня так, что я даже не поняла, как купила у него обалденный кусок баранины, которую терпеть не могу из-за жирности и запаха. Этот милый, вроде грузинский, дедушка поделился еще и рецептом приготовления баранины, чтобы “она была вах какая”.