Госпожа Легрант приложила усыпанную перстнями руку к груди. Умело тронутые пастельно-розовой помадой губы обиженно поджались.

– Золотце, ты же знаешь, какое слабое у меня сердце, ему нельзя устраивать волнения. Я даже представить себе не могу, кого ты приведёшь в дом! Грэг успел переговорить с несколькими почтенными семействами, в коих выросли прекрасные дочери на выданье… Ну, не морщи так недовольно нос, золотце! Ты же понимаешь, какой важный и ответственный шаг твоя женитьба! Конечно, я хочу знать об этой девушке всё! Так вот, ни одна из уважаемых верральских семей не подтвердила, что ты посватался к одной из девиц.

Эйверту поплохело сильнее. Он расстегнул ещё одну пуговицу на мягкой домашней рубашке и вдохнул побольше воздуха.

– Бабулечка, никаких волнений. Я бы не спутался с недостойной девицей. Она прелестная, скромная и воспитанная девушка. И красавица. Она с первой встречи поразила меня в самое сердце. И мы… – он запнулся, но всё же закончил со всей уверенностью, на какую был способен. – Мы очень любим друг друга.

– Ах, ну это-то совсем не при чём, – вяло отмахнулась Хильда, а яркие глаза так и прожигали во внуке дырку сквозь зеркальную преграду. – Эйви, а ты не врёшь мне?

Внук ответил спокойным прямым взглядом – внутри же бушевал настоящий водоворот. Бабушка вздохнула, на краткий миг сделавшись похожей на милую безобидную старушку, а потом с лёгким прищуром уставилась внуку в глаза.

– Потому что если врёшь… Я тоже тебя люблю, внучек, и надеюсь, что и ты к бабушке относишься со всем почтением. Но если ты всего лишь пытаешься избежать помолвки с девицей Манхельм, одобренной, между прочим, всей семьёй… то настаивать на твоей свадьбе с дочкой Гаспара я, конечно, не буду. Милочка, бесспорно, погорюет, но отец, глядишь, подберёт ей другого мужа. А ты в таком случае отправишься к легрантовским сапфирам. Ты знаешь, как ценен твой дар чувствовать минералы и камни, знаешь, как важно семье контролировать процесс добычи. А я как раз в прошлом месяце уволила предыдущего управляющего. На нечестной сделке поймала, у меня чутьё на обман. А новый уж больно безынициативный, мягкий, такого старатели живо к рукам приберут. Другое дело ты, Эйви. В тебя я верю.

Каждое слово, произносимое мягким старушечьим голосом, кололо Эйверта ледяными иглами.

– Ты… – не поверил маг. – Ты хочешь… сослать меня на край земли?! У…у-управляющим?!

– Тюлений Хвост вовсе не край земли. От самого края его разделяет море, – педантично поправила бабушка.

– Я только начал свою деятельность в академии. Мы уже говорили о том, что я хочу связать свою жизнь с…

Хильда перебила и сделала это с приторно-ласковым напором:

– Ты же не собираешься до седых волос вытирать носы неумехам-студиозусам и таскать их на практику? Твоё настоящее место в семейном бизнесе, золотко. Когда-то я считала, что этим займётся твой брат, но он предпочёл открытый конфликт и отказ от семьи. У твоего отца нужной деловой хватки нет. Так на кого мне надеяться, милый?

И бабушка – Эйверт не ослышался – едва слышно всхлипнула.

– Я женюсь на той, кого выбрал сердцем, – отрезал он. – И я помогу тебе найти толкового управляющего на Тюлений Хвост. Это, думаю, мне как раз по силам.

– Что ж… Привези свою невесту знакомиться, золотце. А если нет, то ты сам станешь этим управляющим, пока я не подберу другого. Имя-то у твоей избранницы есть?

– Самое лучшее, музыка для моих ушей, – заверил Эйверт.

– Надеюсь услышать эту прекрасную мелодию, – хмыкнула бабуля и махнула рукой в сторону своего зеркала.

Со стороны Эйверта полыхнуло ярким светом и тут же всё погасло. Он отправил ставшее обычным зеркало обратно в прихожую, а сам сделал несколько жадных глотков из тёмно-зелёной бутылки. Ежевичная наливка приятно обволокла гортань.