Собрав волю в кулак, я поднимаю голову. Две собеседницы лежат на своих койках. Одной из них поставили капельницу, а вторая просто отдыхает, лежа на боку. И по их разговору понятно, что сдаваться они не собираются, как и надолго задерживаться в больнице.

Мне бы тоже поскорее домой. Тут все чужое и непривычное. Еще и запах больничный угнетает. И… о, Боже! Как там Даня без меня?

Звук скрипнувшей двери отвлекает от моих мыслей. Я пытаюсь снова поднять голову. Но она будто свинцом налита. Склонившееся надо мной лицо мужчины мне знакомо. Да, я определенно видела его. Это тот самый доктор, который помогал мне с того момента, как я переступила порог больницы. И он же был в операционной. Я запомнила глаза. Тогда было страшно, очень. А всем вокруг было все равно, они просто ходили и делали свою работу. И только он отвечал на мои вопросы.

- Ну, как вы? – спрашивает доктор.

- Нормально, - отвечаю. Наверное, нормально. Понятия не имея, как люди обычно чувствуют себя после наркоза.

- Отдохните, как следует. Хорошо?

Его глаза по-доброму смотрят на меня. Даже сочувственно. От этого приятное тепло разливается по телу и хочется верить, что теперь все будет хорошо. Глаза снова начинают слипаться. Кажется, я снова могу уснуть. Но силой воли я их снова открываю.

- Сколько сейчас времени? – спрашиваю. Где сейчас Даня? С кем? Надеюсь, Татьяна Павловна забрала его из детского сада.

- Девять вечера.

Девять? Ого! Садик уже точно не работает. Хоть бы все хорошо было с Данькой.

- Два часа прошло, - мой голос звучит почти безжизненно. Не понимаю, как мужчине удалось расслышать, что я сказала.

- Да, - отзывается врач.

- Когда мне можно вставать?

- Через два часа уже можно.

Его голос успокаивает, вселяет уверенность, что все будет хорошо. Вот несмотря ни на что, все равно будет хорошо.

- Хорошо, - полушепотом. – Очень хочется пить.

На самом деле, от жажды даже горло дерет и голос, кажется, охрип.

- Потерпите пару часов хотя бы, - снова этот приятный голос, - сейчас есть и пить нежелательно.

- Хорошо, - разочарованно.

Доктор кивает и поворачивается к двери. Но я вовремя вспоминаю об обычной вежливости.

- Подождите, - шепчу хрипло. Он сразу оборачивается. – Спасибо, доктор.

Его глаза по-теплому сверкнули, даже немного радостно и с чувством гордости.

- Пожалуйста, - говорит он перед тем, как выйти из палаты.

Я пытаюсь подняться, хоть немного повыше, хотя бы сесть. Но у меня не получается. Тело кажется слишком тяжелым. Тогда я начинаю шевелить ногами под одеялом, потом руками. И понимаю, что на мне совсем нет одежды. А, ну да, я же отдала все перед операцией. И где теперь мои вещи?

Не успеваю подумать, как в комнату заходит медсестра и кладет на тумбу возле моей кровати мои вещи и сумочку.

- Спасибо, - шепчу ей.

- Пожалуйста, - отзывается безучастно, даже равнодушно.

Поворачиваю голову в сторону тумбы. Вон там, совсем близко моя цель – сумочка, в которой лежит мобильный. Просовываю руку, чтобы вытянуть ее из-под одеяла. Тянусь к сумке изо всех сил, и у меня получается зацепить ее пальцами. Аккуратно подтягиваю сумку к себе, открываю молнию и достаю телефон.

Нужный номер – последний в списке исходящих. Я звонила Татьяне Павловне до операции, просила присмотреть за ребенком.

- Алло, - слышу голос соседки в телефоне после долгих гудков.

- Татьяна Павловна, - говорю в трубку хрипло, - это я, Лика.

- Лика, детка, как ты? Тебя уже прооперировали? – отзывается она по-доброму.

- Да, все хорошо. Как Даня?

Мне нужно только узнать, что с ребенком все хорошо. А дальше я все смогу. Не только встать, но и выйти отсюда, как можно скорее.