Я была бы ужасной мамой — совсем за ребенком не смотрю.

— Таких как ты у него много было, — ответила она, когда я подошла к столу Лема и посмотрела под ним.

Буся лежала там и посмотрела на меня, вытянув мордочку. Вот бессовестная собака. Уже под столом у мужчины лежит. Вроде, собаки сами себе выбирают хозяина, который для них все, а всех остальных членов семьи они просто будут любить.

— Хотя, вижу, что ткань у тебя из замка. А так ты всего лишь его служанка? Тогда, извини. Бывает, путаю с другими представительницами древней профессии.

Видимо для нее женщины Лема делятся на два типа: те, кто с ним спит, и те, кто ему прислуживают.

— Такая как я в принципе одна, — ответила я. — Каждый человек индивидуальный, если вы не знали.

Я услышала как что-то хлюпнуло. Поднялась и увидела, что девушка подошла к столу. Если она думала, что меня как-то заденут ее слова, то не на ту напала.

Краем глаза заметила какую-то пожелтевшую бумажку, лежавшую на столе.

На ней написано:

“Кристина Эсти — лет восемнадцати от роду умерла от болезни”.

И тут же рядом еще одна:

“Кристина Эсти — лет двадцати пяти от роду, уволилась из приюта Дракона”.

Н-да, повезло этой Кристине. Кто-то за нее семь лет зарплату получал.

— Что ты делаешь? — завелась беременная.

— Доброе утро, госпожа Леви, — в дверном проеме появился Лем с ошейником и поводком в руках.

Его взгляд не предвещал ничего хорошего. Для девушки.

А вот эта Леви медленной походкой подошла к Лему, размазывая влагу по полу, как улитка.

— Не знала, что вам нравится подобное, но ничего. Я подожду, все-таки еще три месяца и я рожу, — сказала она ему томным голосом.

— Еще раз спрашиваю, что вы здесь делаете?

— Пришла вас проведать. Нам так плохо без вашего присутствия, — она провела рукой по животу.

Я с каким-то равнодушием смотрела на происходящее. Вот значит как? Это ребенок Лема, а я ему только для кровати и нужна. Ведь он мои слова мимо ушей пропускал, а я как идиотка повелась на его объятия.

— Через три месяца вы всего лишь убедитесь, что обвиняете не того.

— Или наконец, мы сможем быть вместе, — продолжила она.

Я не хочу ей патлы поотрывать за то, что она так общается с Лемом. Так томно и интимно. Не хватало еще с беременной соревноваться в удержании мужика.

— Госпожа Леви, прошу покинуть мой кабинет. Я вас сегодня не приглашал, - его голос звучал холодно и жестко.

Эй, так же нельзя разговаривать с беременными. Она аж дрогнула, но не растерялась.

— До свидания. Мое предложение все еще в силе, приезжайте ко мне вечером, — она хотела провести пальцами по его подбородку, но Лем отклонился.

— Госпожа Леви, это исключено. Все свои последующие вечера я буду проводить в компании своей невесты, — ответил он, пропуская ее.

Она повернулась ко мне, и посмотрела на меня заинтересованным взглядом. Ни капли ревности, просто равнодушие и ухмылка.

— Даже так. Что ж приезжайте с невестой, — сказала она. – К тому же нам есть, что обсудить по поводу выплат, после рождения ребенка.

— Суд разберется, — ответил Лем с такой жестокостью, что будь я беременной родила б на месте.

Беременная вышла, продолжая тянуть за собой след. А говорят, что у них нюх хороший, когда гормоны шалят. Вот только что-то меня от нее отталкивает. Понять бы еще что.

— Кристина, — Лем в один момент очутился рядом со мной.

Я скрестила руки на груди, а вот из-под стола вылезла Буся и завиляла хвостом.

— Хотел тебе сказать, что ты равноправная гражданка, — он показал мне на бумажку про Кристину Эсти.

— Она же умерла.

— Да, бедная девушка. Но так вышло, что ей спасли жизнь, только ей пришлось поработать в приюте, пока ее не встретил главный судья и не сделал своей невестой, — Лем попытался меня обнять, но я увернулась.