Друзья у Сережи хорошие, не то, что у Захара. В студенчестве я любила, когда Холод брал меня на вечеринки к своей компании. У них всегда было интересно и весело.

— Ну езжай к друзьям.

— А ты?

— А я спать буду.

— Нет, Тань, так дело не пойдёт. У тебя день рождения, в конце концов.

— Сереж, я прошу тебя, не надо. Не меняй из-за меня свои планы. Я в порядке, правда. Конец года был очень тяжелым, я хочу отдохнуть.

Молчит несколько секунд.

—Точно?

— Да, Сереж, точно. Спасибо за поздравление.

— Ну ладно тогда, не вешай нос.

— Обязательно.

Кладу трубку и выдыхаю с облегчением. Вроде поговорили, как обычно. Никакой неловкости, никакой скованности. Правда, тема с ребенком все ещё висит в воздухе. Рано или поздно нам придётся к ней вернуться.

Уснуть у меня, конечно же, не получается, потому что все родственники и знакомые считают своим долгом поздравить меня именно сейчас, а не днём. Телефон взрывается входящими звонками и сообщениями в прямом смысле каждые пять минут. Изображать веселье и улыбаться в трубку мне даётся с трудом. Около половины второго ночи я решаю вовсе выключить мобильный. Утром поздравят, кто хотел.

Когда наконец-то проваливаюсь в сон, меня поднимает на ноги неожиданный звонок в дверь. Подскакиваю на диване, спросонья не понимая, в мою ли это квартиру. Звонок повторяется. Захар решил заявиться ко мне пьяным? Вздохнув, иду в прихожую. Не глядя в глазок, открываю.

На пороге с бутылкой шампанского стоит Серёжа.

— Ну ты же не думала, что я реально брошу тебя сегодня?

7. Глава 6. От тебя

— Сережа…? — только и могу шокировано вымолвить, пропуская его в квартиру.

Друг проходит с прихожую, расстёгивает куртку. Весёлый, в отличном настроении.

— Ты опять плакала? — присматривается к моему лицу.

— Нет, это я подушкой отлежала, — быстро сочиняю.

Холод, конечно же, не верит. Хмурится.

— Только не говори, что ты страдаешь по Захару. Я думал, ты его уже забыла.

— Это ты забываешь девушек на следующий день после секса, а я так не могу, — огрызаюсь.

— Жаль. Быстро забывать людей — очень полезный навык.

— Ты зря пришел. У меня нет ни оливье, ни мандаринов, ни торта.

— Я всего этого уже объелся, так что буду просто чай.

Молча шагаю на кухню. По дороге останавливаюсь у зеркала. Мда, видок у меня тот ещё. Глаза опухшие и красные, на голове растрепавшаяся дулька. Так выглядит почти тридцатилетняя одинокая женщина в депрессии, которой изменил жених.

На кухне нажимаю кнопку на чайнике, достаю из шкафчика две кружки, бросаю в них пакетики.

— Тебе не надо было бросать друзей, — говорю Сергею, когда он заходит и садится на стул.

— Ты тоже моя подруга.

— Если ты договаривался встретить с ними Новый год, то и встречал бы. Я все равно уже спала, — открываю холодильник. — Есть прошлогодний борщ. Будешь?

— Борщ в новогоднюю ночь? Ты серьезно?

— Мне больше нечем тебя кормить.

— Да не надо ничего. Тань, сядь.

В этот момент как раз закипает чайник. Разливаю по кружкам кипяток, ставлю на стол и сажусь напротив Сергея.

— Как дела? — спрашиваю первое, что приходит на ум.

— Нормально. Отдежурил тридцать первого, провёл две срочные операции, Новый год встретил у родителей и приехал к тебе. А ты как? Чего слезы лила?

— Да так, ничего.

Серёжа делает глоток чая из кружки, многозначительно глядя на меня.

— Я подумала о том, чтобы дать Захару шанс, как оказалось, что он празднует Новый год со своими дебильными друзьями, которые шастают по саунам и стриптиз-клубам! — зло выпаливаю.

Серёжа, видимо, не ожидавший от меня такого резкого заявления, аж давится кипятком и начинает громко кашлять.

— Вот и у меня была почти такая же реакция, когда Захар сказал, что празднует с друзьями.