Серёжа аж приоткрывает рот. Ну а я решаю, что раз сказала «А», надо говорить и «Б».

— Ты о своём будущем думаешь? — начинаю хитро. — Ты не хочешь жениться, ты не хочешь семью, тебе нравится менять девушек каждую неделю. А кто тебе стакан воды подаст в старости?

Сергей изумленно молчит, как будто потерял дар речи. Пользуясь возможностью, напираю дальше:

— Ты же не всегда будешь таким молодым и красивым. Однажды ты станешь старым, дряхлым, немощным. Кто тебя досматривать будет? А я тебе скажу, кто. В доме престарелых. А знаешь, как плохо в российских домах престарелых? Будешь там сидеть в восемьдесят лет и кусать локти, что в молодости не озаботился рождением ребёнка. А вот если будет ребёнок, то он тебя и досмотрит, и стакан воды принесёт.

Фух, с меня три пота сошло. Мне кажется, я достаточно весомые аргументы привела. Вот только пугает, что друг до сих пор шокировано молчит.

— Если вдруг ты не понял, — продолжаю. — Я не прошу на мне жениться и жить со мной. Алименты тоже не надо платить.

Молчание Сергея уже пугает меня. Он, случаем, не онемел?

— Я прошу всего лишь стать донором, — поясняю снова. А то вдруг все-таки думает, что я его в загс тащу. — Ну что тебе, одного сперматозоида жалко, что ли?

— Кхм, — чешет затылок.

Аллилуйя! Хоть какая-то реакция.

— Не, ну иногда я, конечно, думаю о продолжении рода…

— Вот да! — подливаю масла в огонь. — Ты хочешь, чтобы твой род прервался на тебе? Ты умрешь, и не будет больше Холодов!

Серёжа — единственный сын. И у него необычная фамилия — Холод.

У меня закончились аргументы, поэтому я просто наблюдаю за Серёжей в ожидании, когда он скажет хоть что-то внятное и по существу. Он изумлен и растерян. Но все ещё не отказал, что вселяет надежду.

— Хорошо, как ты это видишь? — спрашивает.

Он клюнул! Ещё не согласился, но близок!

— Что именно?

— Воспитание ребенка. Вот он родился, дальше что?

— Да ничего. Я буду его воспитывать. Я же говорю, на мне не надо жениться и не надо платить мне алименты. От тебя вообще ничего не требуется, кроме одного сперматозоида.

— Нет, я так не согласен, — категорично заявляет. — Я хочу принимать участие в воспитании моего ребенка. А иначе как же он мне стакан воды принесёт, если я не буду его воспитывать?

— А, ну принимай, я не против. Просто я думала, ты не хочешь.

— Если у меня будет ребёнок, то я хочу его воспитывать.

— Без проблем. Мы можем определить дни, когда ты будешь проводить время с ребёнком.

— Да, я хочу, чтобы у меня были дни.

Ну вы только посмотрите, какой деловой. Целые дни ему нужны!

— Хорошо, я согласна. Что ещё?

— Я хочу, чтобы у ребёнка была моя фамилия.

— Окей.

— Я хочу полностью обеспечивать ребёнка материально.

— Окей.

Замолкаем. Смотрим друг на друга. Мне показалось, или…?

— Уточню: я правильно поняла, что ты согласен?

Задерживаю дыхание и мысленно скрещиваю пальцы.

— Согласен. Но никаких притязаний на мою свободу. Я не хочу жениться. Только общий ребёнок. Ты не лезешь в мою личную жизнь, а я не лезу в твою.

Даже не пытаюсь скрыть своей радости. Подпрыгиваю и хлопаю в ладоши.

— Не поверишь, я тоже больше не хочу замуж. Мы же останемся друзьями, как сейчас?

— Конечно.

— Тогда отлично! Надо теперь найти клинику для эко, ну и вообще изучить всю эту процедуру. Я займусь.

— Подожди, — хмурится. — Какое ещё эко? Зачем?

— Как зачем? — удивляюсь. — Чтобы зачать ребёнка.

— Я не хочу ребёнка-эко. Во-первых, там куча рисков для здоровья малыша. Во-вторых, я не бесплоден, чтобы прибегать к помощи эко.

Теперь моя очередь удивлённо молчать.

— Я хочу, чтобы мой ребёнок был зачат только естественным путем, — категорично заявляет. — На другое я не согласен.