Влетела в клинику, кивнув очередной силиконовой барби на ресепшене. Та поджала свои утиные губки и скривила лицо. Всех наших администраторов объединяла доза гиалуроновой кислоты в губах и нелюбовь ко мне. Хотя я-то тут при чем? Всего лишь пару раз пошутила. А они сразу оскорблялись. Неженки!

– Маааарияяя Сергееевна, пооостойте.

Томно растягивая слова, победительница в конкурсе «Третья ампула гиалуронки в подарок» остановила меня. Я недовольно на нее посмотрела.

– Ну что еще? К косметологу твоему не пойду, сразу говорю. Работы его не нравятся.

Мне кажется, я видела, как по ее головешке путешествуют мысли. Но мне показалось.

– Я не пользуюсь услугами косметолога! У меня все свое! Вас шеф звал.

Я пялилась на лицо администраторши, но нос, как у Пиноккио, у нее не вырос. Обидно! Возможно, она и честна. Или губы ей закачал не косметолог, а предыдущая девчонка. Так сказать, обмен профессионально важными качествами.

Но сейчас не об этом. Что могло от меня понадобиться шефу, я прекрасно знала. Вот уже почти два года эти его «вызовы» означали, что на пороге очередной клиент.

Нет, с одной стороны, где-то в глубине души, оочень глубокой глубине, я радовалась этим клиентам. Ведь каждый из них приближал меня к тому моменту, когда я смогу вздохнуть полной грудью и не оглядываться назад.

А вот с другой… Каждый из таких клиентов делал меня на шаг ближе к тюрьме. Или потере Кирилла. Или запрету работать по любимой специальности. Но осталось совсем чуть-чуть. Каких-то двести тысяч. Я почти накопила.

И я с резко испортившимся настроением поплелась в сторону кабинета моего руководителя. Поною на свою судьбинушку потом как-нибудь. Лет через много.

Араратов Армен Арсенович был мужчиной видным. Видным из-за каждого поворота благодаря внушительному брюшку. Типичный представитель своей национальности, он оставался примерным семьянином, не пропуская при этом ни одной администраторши.

Кроме этого, была в нем еще типичная черта – он очень любил коньяк. А я терпеть не могла его запах. Еще со времен института. Ассоциации не очень.

Я постучалась в его кабинет и резко дернула дверь на себя. Как я и предполагала, рука начальника зависла над кофе с бутылкой коньяка в руке. Он побагровел.

– Мария! Сколько раз я тебе говорил стучать! Что за дурная привычка врываться ко мне в кабинет!

Я спокойно прошла и плюхнулась в кресло. Сегодня работы было не то чтобы очень много, поэтому я могла позволить себе маленькую шалость – вывести этого индюка из себя

– Так я стучала. Просто вы слишком громко капали себе коньяк в кружку, вот и не услышали. И кроме того, – не давая ему меня осадить, продолжила: – ваша очередная подстилка сказала, что я нужна максимально срочно. Вот и торопилась.

Я запустила руку в тарелочку с ну очень вкусными и дорогими конфетами для ВИП-клиентов. Ммм… Блаженство. Обычно Араратов их перед моим посещением прячет.

Судя по его отчаянно-бешеному взгляду, сегодня не успел. Или забыл. Не суть важно. Пока я набивала себе рот бесплатным лакомством, мой начальник распалялся:

– Да сколько можно! Ты совсем, в край обнаглела! Я тебе такие деньжищи плачу, а ты тут мне выкрутасы устраиваешь?! Уволю!

Что-то быстро он сегодня на крик сорвался. Обычно держится две-три подколки. Видно, дело дрянь.

– Что, совсем сложный клиент пожаловал?

Араратов сдулся. Внезапно он стал просто жутко уставшим человеком. И я даже знала, кто его так уморил. Я его жену видела всего пару раз, чтобы понять, кто в той семье главный. Не он.

– К нам обратился зять Вознесенского. Тебе эта фамилия говорит о чем-нибудь?

Вознесенский… Не припомню. Хотя я вообще дремучая. Знаю только пару поп-звезд, которые были популярны еще в те далекие времена, когда я слушала музыку, а не песенки из мультиков.