– Слушай, я с детства за рулем, с закрытыми глазами водить умею. Это ты у меня всю дорогу под ногами болталась.

– Прямо-таки с детства, – хмыкнула Сонька.

– Именно. У нас раньше дача была недалеко от Ратимиры, – рассказывал Кирилл. – Я там ребенком все каникулы и выходные проводил. А там знаешь как… – оОн стер капельки пота со лба. – За руль садятся, как только ноги до педалей достают. В тех краях без машины как без рук. Туда съезди, сюда, то привези, се. На машинах без ремней безопасности, естественно. На мопедах без шлемов. И без прав. Для местных это норма.

– А у вас там хозяйство было?

– Ничего серьезного, дед только кур разводил. Был моложе, держал еще корову, потом умаялся – продал. Куры не так прихотливы, и на столе всегда есть мясо и яйца.

– А почему вы переехали?

– Так получилось. Родителям хорошее место в Мириославле предложили. У меня мама известный врач. А потом и я в военную академию туда же поступил.

– А-а-а, так ты сейчас там учишься?

– Нет, закончил уже.

– Вы уже давно переехали, – удивилась Сонька, – а я тебя никогда не видела, хотя мы здесь каждое лето.

– Так я особо и не приезжал сюда. Каникулы в Ратимире проводил, там у меня друзья, все дела. А сейчас из-за деда приехал, совсем немощный стал старик, а родители работают.

– А тебе где больше нравится? Там или здесь?

– Ты имеешь в виду Ратимиру?

Соня кивнула.

– Ну ты сравнила, это небо и земля. У нас там настоящая Европа. А тут… – Он пренебрежительно махнул рукой. – И люди другие. Здесь… – Он замолчал, подыскивая слова. – Что-то огромное и бестолковое, людям не нужно абсолютно ничего.

– Ага, так и живут тут как попало, трудятся на фабриках, на заводах. А у вас там, я слышала, все больше специалисты по природе.

– Воображаете вы много, – буркнул Кирилл.

– А мне как раз нравится, что здесь люди настоящие, не как кто-то.

– Неикак кто-то это кто?

– Ну они свои традиции берегут, свой язык.

– И что в этом хорошего. Живем в одной стране и говорим на разных языках.

– Ну и что? Это их родной язык

– Но мы же говорим, как ты правильно заметила на ИХ родном языке.. –оОн сделал акцент надсловеами «их»,. –А они на нашем нет. Между прочим, государственном языке нашей страны. Это по меньшей мере странно. А если серьезно, какой ты на фиг рат если официального языка не знаешь?

– Глупости. Если я выучу китайский, китаянкой не стану. Во многих странах это вообще норма жизни. Вон у Вики мама из Татарстана, это в России, ни слова по-татарски не знает, но культуру своего народа любит, традиции соблюдает. Считает себя татаркой, и все считают, и на ее родине тоже. А язык не знает, потому что среди славов выросла. И так многие, в любой стране таких полно.

Сонька скорчила гримасу.

– И все-таки, где-то я тебя видел, – снова напрягся Кирилл, тщетно пытаясь вспомнить, где.

– Ремарк писал, что мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании. Наверное, я где-то там у тебя всплывала…

– Ну, если Ремарк так решил, то обязательно всплывала.

– А у тебя в Ратимире была девушка? – неожиданно спросила Сонька.

– Ага, и не одна, – равнодушно ответил Кирилл.

– А так, чтобы серьезно встречаться?

– Такая тоже была.

– Красивая?

Кирилл странно посмотрел на Соньку.

– А зачем мне страшилище?

– Ну да. Вам, мужчинам, главное – внешность.

– Патологоанатомы утверждают, что внутренняя красота человека сильно преувеличена, – бросил Кирилл, прикуривая сигарету.

Сонька фыркнула.

– И что, расстались? – не унималась она.

– Ну так я ж уехал, а на расстоянии все не то.

– Почему?

– Ну, кто его знает, что она там делает. Вокруг нее всегда ухажеры толпились… Короче, разъехались. У нее своя жизнь, у меня своя.