— Кот снес их пару лет назад. Освобождал место для строительства, — он указал рукой на здание медицинского института. — И металл наверняка пустил в дело.

— Хотела бы я знать, как кот смог провернуть все это. Семь тысяч двести тонн, это посерьезнее кракена. И куда дел столько металла?

— Вот и спросила бы, разбавили бы это ваше традиционное сопение и стоны с вскриками. Знаешь, ужасно звучит со стороны. Ненатурально. Кажется, будто кого-то убивают.

— Мугум, — согласилась она, после провела пальцем по изгибам кованной ограды и облизала его. Извращенка, не иначе. — Интересно, за женой ты также пристально следишь? И я не рассчитывала на трансляцию нашего радиоспектакля. В голове не укладывается, зачем было слушать пятьдесят четыре минуты сопения и криков. Ненатуральных к тому же. Или ты надеялся, что где-то между очередными междометиями кот разболтает какой-то из своих страшно секретных планов?

Вот честно – да. Именно на это Марк и рассчитывал, иначе зачем бы стал вслушиваться в это непотребство? Гадкое, ненатуральное, а после тридцатой минуты — еще и ощутимо бьющее по самолюбию. Хотя меньше часа — это не так уж и много, Марк и сам так мог. Не то чтобы каждый день, и не всегда совсем без магии, но мог же! Мог! Вот прямо сегодня и докажет всем… Нет, только Лапушке и немного себе, что может. Действительно, нужно больше внимания уделять семье, ведь так разобраться, никого, кроме жены, у него и нет. С родней он давно рассчитался и если и общался, то только по служебным делам и за наличный расчет.

— Мы, знаешь ли, не первый год следим за котом. И, могу сказать, к тебе он неровно дышит.

— А еще громко и ненатурально. Местами — похоже на предсмертный хрип, — она чуть прищурилась, проводив взглядом дирижабль, затем подошла к выходу, но Марк поймал ее за руку.

Предплечье казалось отлитым из стали: тяжелым, твердым и горячим. Будто бы самая знаменитая прималюсская статуя не превратилась в настоящую женщину, а ненадолго пришла в движение. И взгляд леди: неподвижный и немигающий, прожигающий насквозь, заставлял передернуть плечами и отвернуться. Вот на любителя, прямо сказать, женщина, на любителя. При всей внешней красоте провести с такой ночку не каждому захочется. Особенно если вспомнить, сколько леди ест… И как. Бр-р-р!

— Не в этом дело. Он заботится о тебе, уговаривает, а не пытается задурить мозги или шантажировать. Знаешь, всем этим можно было бы воспользоваться. Не так чтобы очень сильно, самую малость, для общего, так сказать, блага…

Это был рискованный момент. Да, предложить Блуднице надавить на кота Марк собирался давно, но вот как та отреагирует — большой вопрос.

— Я похожа на суку? — говорила она спокойно, но свою руку высвободила.

Да, не тот результат, на который рассчитывал Марк, но и с балкона он не полетел, это добрый знак. Надо попробовать надавить посильнее. В конце концов, завербовать агента — дело не одной минуты.

— Ты сразу не отказывайся. Подумай, рассмотри варианты. Только представь: самый опасный из ныне живущих людей — и в полной твоей власти. Конечно, мы не будем использовать такую силу во вред, так, чуть-чуть надавим на нужные точки, на благо общества и ничего более. Ты же сама ему не доверяешь, что, скажешь, не так? Вытащилась на балкон, заклинаниями тут разбрасываешься. Прослушку ставишь?

— Проверяю, остался ли атом мирным, малец. Но для тебя это слишком сложная информация. Вы всем визумарием три дня наше с котом сопение обсуждаете, но никто ни разу не задумался, как Анрир ухитряется свободно появляться и исчезать из Прималюса, а еще — зачем ему нужны полисы. – Она ненадолго замолчала, затем в упор поглядела на Марка. — И знаешь, сделай себе такие же сиськи, кот и на тебя клюнет, сможешь давить на него без посредников. Задница и самоуважение пострадают, но это же будет ради общего блага, не так ли? Тем более лекала груди уже есть, да, Марк?