Он морально настроен на борьбу. Занимался боксом, однако от спортивной карьеры отказался. Пожалуй, он все-таки искренен. Принципы, совесть и честь – вот мотивы его поступка. Даже в комфорте и богатстве человека не оставит ощущение ущербности и неполноценности, если его совесть не чистая, если он молчал, когда рядом царила несправедливость. Хуже того, потворствовал, как произошло с прорабом, которому пришлось самому строить фешенебельные особняки и дачи для местной нечистой на руку знати.

Совесть, если она еще не атрофирована, изведет такого человека. А глаза сына будут вечным укором. Я еще раз просмотрел документы. Подлинность их не вызывала сомнений. Когда уходил, прихватив с собой "дипломат", в трехэтажном здании редакции, кроме дежурной по номеру группы, никого не было. Улицы города были залиты разноцветным неоновым светом. В прохладном от близости Азовского моря воздухе ощущалось апрельское дыхание весны.

Двое суток спустя после встречи с прорабом я инкогнито под видом нанимающегося на работу в кооператив сантехника побывал на объекте Бунчака. Скрытно провел фотосъемку и ретировался, посетовав на то, что меня не устраивают условия и зарплата. В тот же день прораб передал мне технический проект двухэтажного особняка с крытым бассейном и зимним садом. Имея в руках комплект ксерокопий документов, я на следующий день в течение трех часов написал статью "Особняк у моря", без ссылок на Анчалова, чтобы не подставить его под удар. К тому же, согласно Закону о печати, я имел полное право не указывать источник информации, чего мог потребовать от меня только городской суд. Оснований для такого повода пока не было, поэтому я был спокоен за безопасность прораба.

Отпечатал статью в трех экземплярах. Один из них положил на стол редактора и стал ждать реакции Лазаря Яковлевича Лубка. Я был уверен, что он прочитал, и мне важно было знать его реакцию и решение. Не питал иллюзий насчет публикации, зная осторожность редактора по части критических материалов.

Он не торопился с решением, а я сохранял выдержку. Так на тактике умолчания завершился рабочий день.

2. Вещий сон

После кромешной тьмы я очутился в небольшом подземном зале овальной формы. Сквозь низкий потолок непонятным образом, словно через тонкие капилляры стекловолокон просачивался лунный свет. Мертвенно-бледный отсвет ложился на размытые, как бывает в тумане, стены. Удушающей ватой меня обволакивала глухая тишина склепа. После секундного замешательства шевельнулась в моем сознании мысль: "Что со мной? Где я?" Успокоился и огляделся. Под ногами была плотная каменная твердь. Колючий холод ощутим даже через толстую подошву моих итальянских туфель. С трудом оторвал ноги от пола и подошел к стене. На ладони осталась известковая пыль. Подземная выработка. Что привело меня сюда? Я не успел, да и не смог бы ответить на этот вопрос, как позади себя услышал тихий, но отчетливый в пустом пространстве женский притягательно-властный голос:

– Иди за мной.

Обернулся, у противоположной стены, полуобернувшись ко мне, стояла женщина в белом прозрачном одеянии. Мягкие очертания ее изящного тела тонко высвечивались на фоне затененной стены, куда не проникал мертвенно-лунный свет.

– Иди за мной, я так долго тебя ждала, – с интонацией нежности в голосе мягко повторила незнакомка.

"Что вам угодно и почему я должен следовать за вами?" – хотел спросить я, но губы мои шевелились беззвучно. Я с каким-то бесстрастным равнодушием, словно это меня не касалось, осознал, что потерял дар речи. Направился к женщине, смутно догадываясь, что делаю это вопреки своей воле. Было такое ощущение, что я попал в магнитное поле и повинуюсь воздействию его силовых импульсов. Кто источник этого не постижимого воздействия на сознание? Может, она, эта женщина, непонятным образом, появившаяся в этом зале?