»: «Черный день Третьей Республики. Национальное собрание подавляющим большинством голосов постановило выдать Жоржа Клемансо, генерала Пикара и полковника Дюпона в руки объединенного монархического правосудия. Французская твердыня пала без единого выстрела».

Французская«Юманите»: «Шантаж сработал. Устрашенные перспективой разорительных убытков Ротшильды оказали давление на депутатов Национального собрания, и те раболепно исполнили их волю. Теперь у нас новый-старый премьер Аристид Бриан, который послушно поведет Францию по пути, указанному ей из Петербурга».

Германская либеральная «Берлинер тагенблат»: «Наш любимый кайзер – гений. Германия присоединилась к Брестским соглашениям, которые обеспечат нам эпоху мира и поступательного развития».

Германская радикально-социалистическая «Die Einigkeit (Единство)»: «Трусливые лягушатники оказались устрашены даже не блеском германского оружия, а всего лишь угрозой прекращения торговли русским хлебом. Наследники Генриха Четвертого и Наполеона пали в грязь и ползают там пред ногами кайзера Вильгельма, короля Эдуарда и императрицы Ольги».

Британская консервативная «Таймс»: «Британские интересы в очередной раз оказались соблюдены, и для этого даже не понадобилось выводить в море королевский флот. Французский парламент послушно подмахнул совместные требования четырех монархов выдать международному правосудию зачинщиков запланированного цареубийства, невзирая на их чины и звания. И правильно – со своими монархами делайте что хотите, а чужих не трогайте».

Британская либеральная «Манчестер Гардиан»[10]: «Наш король верно сказал, что Британской империи нужен мир. Лучше давить врага экономическими аргументами, чем посылать на верную смерть честных английских парней. Соглашение об обеспечении безопасности колоний служит исключительно британским национальным интересам».

Российская «Русские ведомости»: «Правда восторжествовала. Кровавый интриган, ради своих мелких целей задумавший втянуть мир в кровавую ожесточенную бойню, в ближайшее время будет выдан в руки международного правосудия. Только своевременные и решительные действия российской Загранразведки позволили предотвратить гибель миллионов русских, сербов, болгар, немцев и представителей других народов, сохранив в Европе хрупкий мир».

25 сентября 1907 года, 13:15. Париж, Бульвар Инвалидов.

русский поэт-символист, переводчик и эссеист Константин Дмитриевич Бальмонт

Как страшен оказался этот новый дивный мир, который принесли нам пришельцы из других времен… и как наивны были мы, считая, что нам удастся скрыться от него в Париже, Лондоне, и даже Нью-Йорке. Двадцатый век пришел к нам в скрежете металла и грохоте орудийных залпов, аккомпанирующих взрывающимся броненосцам. Это люди дела, аристократы огня и хорошо отточенной стали утверждали свое главенство над людьми слова и аристократами духа… Но одними несчастьями побежденной Японии наш ужас не заканчивался. Не успели в Маньчжурии умолкнуть пушки, как люди нового века объявились прямо в Петербурге. Каюсь, было дело – однажды я обозвал бывшего государя Николая Александровича «маленьким султаном»[11], но на самом деле по сравнению со своей страшненькой сестрицей он выглядит аки белоснежный голубь. По крайней мере, при нем, подавляя протест, из пушек по мятежникам залпами не палили[12]. Нагайками или ножнами шашек плашмя – это все же по-Божески…

Но самое страшное началось, когда попытку переворота подавили окончательно, после чего имперская безопасность принялась охотиться на инакомыслящих, и Петропавловская крепость взвыла стонами невинных. Такого ужаса, пожалуй, не бывало со времен ужасной памяти царицы Анны Иоанновны, когда господин Бирон управлял русской нацией при помощи кнута и топора. Последней каплей для таких, как я, стал арест милейшего господина Витте. Бежать, бежать! Бежать из Петербурга, не оглядываясь назад! И мы бежали, не дожидаясь тех времен, когда господин Мартынов, этот новый Малюта Скуратов, покончив с революционерами, чиновниками и банкирами, не взялся за поэтов. Ведь давно известно: поэт в России – больше, чем поэт…