– Стыдно такого жениха упустить! – как всегда настаивала на своем моя сердобольная бабуля. – Это сейчас тебе кажется, что вся жизнь впереди, а время пролетит, не заметишь. Приедешь через пару лет, и его уже кто-то окрутил. Так и будете с братом сидеть в своей пыльной Москве с толстым котом в обнимку.

Да уж… Мое будущее в бабушкином представлении рисовалось не самое радужное. Или со стороны со мной все еще хуже, чем я себе представляла? Да, мне не хватает уверенности, и я не особо слежу за модой, не одеваюсь, как кукла Барби. Но и уродиной меня не назовешь. Все на месте: грудь, талия, попа. Рост, вес – все параметры в норме. Волосы по пояс, правда, жутко непослушные и, как правило, заплетенные в косу. Черты лица у меня аккуратные, а еще глаза красивые. Жаль только, под очками их никто не видит, а на линзы у меня жуткая аллергия, я пробовала.

Все это время долговязый Дидье глупо улыбался, наблюдая за нашей засекреченной перепалкой. Русского он не знал и никогда не интересовался ни языком, ни моей родной культурой. С ним мы всегда общались на французском, который благодаря погружению в языковую среду и неиссякаемому упорству за последние годы стал у меня вполне сносным.

В очередной раз натянула улыбку и поцеловала на прощание бабушку Аврору, а спустя минуту следом за Дидье все дальше удалялась от ее душистой лавандовой лавки.

Праздник был в самом разгаре, всюду веселились люди. Туристы встречали меня радостными улыбками, любуясь красочным и жутко неудобным национальным костюмом, который я так и не успела переодеть.

Дидье пытался меня развлекать, без умолку рассказывая какие-то дурацкие истории. Я кивала в ответ, а сама все думала, зачем она так со мной? Если не бабушка, то кто еще поверит в меня? Кто поддержит, успокоит, сказав, что я не меньше других достойна счастья и оно обязательно ждет меня где-то на этом свете?

Не смогу я быть счастливой по расчету! И полюбить того, кого считаю только другом, тоже не смогу. А, главное, не хочу. Я уже знаю, как это бывает, когда среди толпы видишь только его. Когда от одного его присутствия в помещении воздух становится гуще, а ты забываешь, как дышать, теряешь способность говорить и вообще здраво мыслить. Краснеешь до кончиков ушей, и едва успеваешь отвести взгляд, пока он его не заметил.

Так устроен этот мир: кто-то безысходно влюблен в тебя, а в кого-то, даже потеряв последнюю надежду, остаешься по уши влюблена ты. Я влюбилась в ту самую минуту, когда он впервые вошел в аудиторию. У нас были общие пары по биологии. Алекс спортсмен, а я будущий психолог, на первых курсах наши группы часто посещали одни и те же лекции.

В тот день у многих местных красавиц появился объект обожания и кому-то из них он отвечал взаимностью. Правда, ненадолго. Его отношения даже со звездой факультета Верочкой не продлились дольше положенных двух недель. А вот незамеченной он оставил одну только меня и еще парочку фриков, чьих имен, наверняка, даже не знал.

Прошло уже больше года с тех пор, как Алекс Шторм, звезда нашей университетской команды пловцов, уехал учиться по обмену в Штаты, где ему пророчили выдающуюся спортивную карьеру. Казалось, давно пора о нем забыть. Вот только я не знала, как выбросить Алекса из моей головы, где он так прочно поселился.

Все это время я упорно продолжала мучить себя глупыми мечтами, тайком разглядывала его фотографии в соцсетях, увеличивая их так, чтобы не было видно всех этих окружающих его красоток, и казалось, будто он улыбается с них мне одной. В такие моменты его серьезные темно-серые глаза цвета грозового неба, подернутого дымкой, смотрели только на меня, заботливо спрашивая: «Скучала?»