Я сочувственно на него посмотрела и, взяв корзинку для жасмина, надела её через плечо. Местные девушки меня сторонились, ведь я здесь чужая. Я чувствовала исходящее от них отчуждение и ревность к тому, что жила в доме семьи Фортино.

Мы пошли к зарослям жасмина, и я заметила, что Фабио украдкой проводил меня взглядом. «Только не это», – подумала я. «Только этого мне сейчас не хватало. Сбежала от мужского внимания, чтобы и в глуши с ним снова столкнуться. Столько девушек в деревне хороших, почему он на них не обратит внимание?» – думала я, обрывая пальцами цветки жасмина.

Воздух был насыщен нежным ароматом и кружил голову. Ароматные цветы собираются на рассвете, рано утром, пока роса не высохла. Именно тогда они имеют самую высокую концентрацию эфирных масел, пока солнце не испарило большую их часть. Я вдохнула полной грудью нежный аромат и закрыла глаза. И снова ко мне вернулись воспоминания о Марко, как мы были счастливы вместе. Каждый момент, ярко запечатлённый в моей памяти, не давал мне покоя. Но самое страшное, что я не скучала именно по мужу, я скучала по этим воспоминаниям, по тому, что было до нашей размолвки, до его измены. И чем больше я думала о прошлом, тем более яркий образ Витторио возникал передо мной. Его голос, его руки, сжимающие меня, его мягкие губы, его поцелуй с ароматом кубинского табака и вкусом кофе. Эти глаза… Я вздохнула, снова вспомнив их. Его взгляд, как омут, манил меня и не давал мне спокойно спать. Каждую ночь я засыпала с мыслями о нём, с воспоминаниями о нашем поцелуе и о тех сладких ощущениях, которые я тогда испытала. Моё тело, игнорируя все протесты разума и изнывая в томлении, требовало их испытать снова. Это ужасно. Я себя ненавидела за это. Я осознала, что совсем не скучаю по мужу и со страхом думаю о встречи с ним. «Может, я увижу Марко, и всё пройдёт? Может, это потому, что его долго нет рядом, и давно не было близости с ним? Когда он будет рядом, всё пройдёт», – успокаивала я себя. Но тут же мысли снова возвращались к нашей размолвке, к его измене, к той боли, что я испытала, к тому опустошению, которое он принёс мне своим поведением из-за ревности, и на мои глаза наворачивались слёзы, а сердце сжималось от тоски по былым чувствам. Я наполняла цветками маленькую корзинку на плече и продолжала думать, думать. Все эти мысли, которые мучили меня изо дня в день, так хотелось выкинуть из головы, но они никак не хотели покидать меня и продолжали мучить. Моя корзинка наполнилась цветками, и я пошла высыпать их в большую корзину, которая стояла под большим старым оливковым деревом, там же, где все отдыхали.

Солнышко уже припекало и стало жарко. Я расстегнула верхние пуговки белой блузки и подошла к месту отдыха, где уже сидело несколько девушек. Высыпав цветы в большую корзину, я тоже присела на траву под прохладой раскидистой кроны. Сняв косынку с головы, я откинула спину на ствол старого дерева, закрыла глаза и услышала тихие голоса с другой стороны широкого ствола:

– И что она о себе возомнила?

– Говорят, что эта фифа из Локри, – прошептала Франческа.

– И что она здесь забыла? Но я ей Фабио не отдам. Он мой. Пусть даже не мечтает, – со злобой в голосе прошипела Джулия.

– Он ещё не твой, – хихикнула Франческа. – То, что ты с ним целовалась несколько раз ещё ничего не значит.

– Ты, подруга, сама на него слюнки пускаешь. Не вставай у меня на пути, – процедила сквозь зубы Джулия. – Вот увидишь, Фабио будет моим. Стоит его один раз завлечь, потом не отвертится, – заговорщицким тоном прошептала Джулия. – И этой выскочке приезжей я его не отдам.