Пышкович поставил пистоли на предохранители и убрал в поясную кобуру. Потом взглянул на смотрителя из-под широкополой шляпы.

– Потому что мир полон неожиданностей, Брага. Сам же сказал.

Кол захохотал ещё громче, и усы его окончательно запутались. Тогда смотритель достал из кармана железную щётку и принялся их расчёсывать.

– Слышал, шерры уже используют пятизарядные пистоли, – сообщил Жал. – Там барабан такой хитрый, сам крутится. Револьвер называется.

– А пули к нему какие? – заинтересовался смотритель. – Наши обычные подойдут?

– Вроде бы, другие. Но точно не знаю. Надо будет у Лавра спросить.

– Откуда у нашего снабженца такие новинки? – отмахнулся Брагин. – Это если только у крысюков заказывать. Они что угодно достанут.

– Чайник! В штаб! – проорал в рупор адъютант начальника лагеря Штоль Похин.

Жал и Кол переглянулись.

– Похоже, что-то затевается, – довольно проворчал Брагин.

– Поглядим, – Пышкович поправил шляпу, встряхнул плащ и потопал в штаб.

– Держи в курсе! – в спину ему потребовал смотритель полигона.

– Если не секретно – расскажу за склянкой минералки, – отмахнулся Жал.

– Да кому ты нужен с этими секретами?

*

Спустя два часа Жал Пышкович брёл по лагерю, опустив голову и изредка поглядывая из-под полей шляпы на собратьев-полумеханоидов. Пнул горошину, перебегавшую дорогу от одной казармы к другой. Толкнул механика-ляга, идущего куда-то с ящиком инструментов. При этом инструменты рассыпались по песку, а Чайник отбросил ногой подальше здоровенный разводной ключ.

– Что за проблемы, Жал? – возмутился Наг Потрескун, маленький шестиногий и восьмирукий полумеханоид, заведовавший складом запчастей. – Что ты себе позволяешь?

– Не твоих шестерёнок дело! – рявкнул Пышкович.

Потрескун помог лягу собрать инструменты, косясь на сбрендившего Чайника. А Жал Пышкович отправился в сторону таверны.

– Склянку скипидара! – велел он, взгромоздясь на барный стул перед стойкой. Потом подумал и заявил: – Хотя, нет. Давай ведро.

Крысюк Вассер скептически поглядел на клиента, но всё же выдал требуемое. Душевный Жал никогда не пил в долг, а потому был весьма уважаемым, хоть и редким, посетителем. Если у него есть желание потратить половину жалованья и вырубиться – надо уважить. Хотя с ведра скипидара полумеханоид может и шалить начать, но на этот счёт есть договор с комендантом лагеря о возмещении убытков, причинённых кадровыми рейдерами.

Вассер считал себя не только умным, но ещё и везучим. Когда он собирался открывать заведение в лагере рейдеров, его сородичи над ним смеялись. Говорили, что он вернётся сразу же, как только наглые и сильные полумеханоиды разломают его повозку и утащат весь товар. Но шёл уже шестой год, а дело только разрасталось.

Крысюк сорвал пломбу и оторвал крышку, защищавшую окружающих от запаха, а потом поднатужился и выволок ведро на стойку. Очки его при этом съехали на самый кончик длинного чуткого носа и чуть не шлёпнулись прямо в скипидар. Побыстрее отстранился, потирая нос.

– Гулять изволим? – спросил Вассер, выставляя рядом с ведром блестящую железную кружку.

Вместо ответа Жал напялил свою шляпу крысюку на голову, закрыв не только уши, но и глаза, а сам поднял ведро и влил его содержимое в распахнутую пасть. Его сапфировые глаза бешено завращались в глазницах, а из небольшой трубки, что торчала сзади на манер одинокой косички, вырвалась струйка чёрного дыма.

– Хорошо, – проскрипел Пышкович, захлопнув пасть. – Все шестерёнки прочистились. Теперь можно поспрашивать народ о смысле жизни.

С этими словами Жал содрал с пребывающего в дезориентации крысюка шляпу и водрузил на положенное ей место. После чего повернулся на стуле и обозрел помещение.