– Диана! – вдруг произнесла девушка в чёрном и протянула свою руку с изящными и тонкими пальцами. – Нам же скоро выходить! Кстати, какая станция?

– Брно, – ответил мужчина.

Этот момент с вопросом о станции оказался второй странной вещью, помимо её полностью чёрного лёгкого одеяния, который он отметил у себя в голове. Ведь поезд ехал только до одной конечной станции – Брно.

Поезд прибыл. Они сошли на перрон. И вот старый небольшой вокзал. Люди, проводники, чемоданы, все толкаются. На больших красивых часах – половина шестого пополудни. Он раскрыл свой большой чёрный зонт над её головой. «Тут холодно стоять, шумно и неудобно. Что делать?» – прозвучало, казалось, в её голове, но мысль была сказана вслух.

– Заказывать экипаж, – ответил он опрометчиво, – и ехать на смотровую площадку, ещё полчаса до заката, мы успеем его застать. Вы же не против?

Ему хотелось продолжить общение, не упустить эту пойманную мимолётную волну встречи, которую где-то глубоко внутри он не хотел терять. Он не стал дожидаться ответа, в её глазах не было и доли сомнений, да и она уже стала изрядно подмерзать, ведь на улице была середина октября. Экипаж подан. До этого момента никто из них не подумал, почему Диана ещё не знает его имени, а он не представился, ведь прошло уже достаточно времени после такого необычного случайного знакомства. Сев в карету, он тихо, будто стесняясь или, как это могло показаться, нехотя, произнёс:

– Эдвард.

Казалось, он произнёс своё имя с небольшой дрожью в голосе, исподлобья, не поднимая глаз. Одновременно с этим, держа в руках уже повидавшую мир дорожную сумку из темно-кофейной матовой кожи, имевшую немало царапин, он стал расстёгивать ремни с металлическими пряжками. В ней было совсем немного вещей, ведь он собирался впопыхах: средства гигиены, бельё, бутылка «Егермейстера» и тёмно-серый плед в клетку синих и зелёных линий с тонкими вкраплениями красного – такая расцветка пледа указывала на его принадлежность к старинному роду. Он укрыл им уже дрожащую от холода девушку и дал согреться напитком прямо из горлышка бутылки. Этот подростково-нелепый момент ничуть не засмущал обоих за отсутствием бокалов. Хотя, судя по горящему взгляду и розовому румянцу на щеках, её даже не волновало, мёрзнет она или нет.

Тут Диану кольнуло, буквально в сердце, она совсем забыла: ведь ехала она навестить бабушку, а затягивающее незапланированное общение совсем опустошило её память и сбило с пути. Она протянула ему в руки сложенную пополам бумагу с закруглёнными краями. Это оказалась её фотокарточка. Но там не было ни подписи, ни даты. Пока он всматривался в чёрно-белый снимок, разглядывая тонкие черты её лица в светотени и вьющиеся локоны, она крикнула кучеру с просьбой остановить и успела испариться. В его сердце вдруг поселилась некоторая тоска. Ведь с такой опустошающей неожиданностью оборвалась столь удивительная встреча. Карета тихо покачивалась, изредка слышалось фырканье запряжённой лошади и звонкое клацанье подкованных копыт о старинные узкие дороги, где еле разъезжались две повозки. Но до его слуха они уже не доносились, он погрузился в свои мысли.

Брно был вторым по величине городом после столицы Праги. Он находится в двухстах пяти километрах от неё, а в состав Чехословакии вошёл только в тысяча девятьсот восемнадцатом году. В XIX веке город стал одним из важнейших центров рабочего движения, а некоторое время назад Брно получил свой технический университет^>2. Так как Эдвард был мужчиной математическо-технического склада ума и стремился к новым знаниям, он решил съездить на лекцию в день открытых дверей и провести здесь выходные. Так он оказался в поезде, следующем в Брно.