Повернувшись к Сигурни и показывая конечностью на монстра, он громко и радостно верещал:

– Он белый, абсолютно белый! На нем нет ни одного черного пятнышка! Он настоящий! Он белый! Он полностью белый! Белый гонаби!

Йак переводил свой взгляд поочередно на каждого, показывая свою радость, которую совсем не разделял Сталкер, и, не унимаясь, продолжил:

– Это гонаби! Белый гонаби! Пророчество исполняется! Пророчество исполняется!

Не понимая происходящего, Сталкер схватил Сигурни за плечи и, глядя на нее огромными от страха глазами, громко сказал:

– Нужно валить отсюда, пока они заняты друг другом.

– Куда? Эти твари повсюду! – отстраняясь от него, ответила Сигурни. – Конечно, может удастся пробежать пару сотен футов, а дальше? Дальше окажешься в пасти других тварей? Бежать некуда! – отрезала она.

Сталкер огорченно посмотрел на Сигурни и, признав про себя, что спорол глупость, повернулся к Йаку, который держал барсука за голову и скалился, как пиранья.

– Это белый гонаби, мой принц! Белый гонаби! Йак нашел белого гонаби!

Барсук упирался всеми лапами и пытался вырваться из его любвеобильных объятий.

В это время черный монстр бросился на противника и попытался вцепиться ему в горло, но был с ловкостью отброшен в сторону. Получив мощный удар в голову огромным хвостом, который был величиной с железобетонную сваю, он тяжело рухнул на песок. Его противник быстро прыгнул на него сверху и попытался вцепился ему в горло, но тот ловко увернулся и оттолкнул его от себя задними лапами. Белый монстр отлетел назад. В этот момент черный начал стремительно зарываться в землю и буквально через семь секунд его огромная туша полностью исчезла под песком. Белый монстр вскочил на ноги и раздраженно взревел. Наклонив голову к земле, он рыскал вокруг в поисках своего соперника и заметно нервничал.

Спустя некоторое время он переключил свое внимание на путников и, подойдя к ним, открыл пасть, из которой отвратительно пахнуло падалью. Затем он снова поднял морду вверх и посмотрел по сторонам. Внезапно позади белого гонаби в воздух взмыла мощная струя песка – на поверхность резко вынырнул черный гонаби, он кинулся на белого и вцепился зубами ему в шею. Началась битва, в которой никто не собирался сдавать позиции. Клубы пыли висели над катающимися по земле тушами, рев монстров оглушал. Сила укусов жутких тварей была такой, что казалось, будто под их челюстями крошатся камни. В какой-то момент все подумали, что дерущиеся их попросту раздавят. Но вот, белый изловчился и вцепился в горло черному мертвой хваткой. Черная слизь хлынула из смертельной раны фонтаном, несколько капель попали на Сталкера. Тело черного монстра задергалось в конвульсиях, а белый при этом продолжал безжалостно терзать его шею, разрывая ее больше и больше.

Яркий свет от лун обильно изливался на поверхность пустыни. Казалось, что два больших прожектора освещают сцену, на которой происходила кульминация театральной постановки. Замерев, команда зачарованно следила за действием сюжета, невероятного по своему масштабу, настолько реалистичного, что они одновременно ощущали себя и зрителями, и актерами. Мозг отказывался верить в реальность происходящего. С содроганием наблюдая за происходящим, Сигурни, к своему удивлению,  отметила, что страх смерти смешался со странной благодарностью белому монстру за возможность продолжать жизнь, а не быть съеденными заживо ни его недавним противником, ни монстрами, что находились неподалеку.

Между тем чудовище подняло окровавленную морду и некоторое время внимательно наблюдало за тем, как тело противника извивается в предсмертных судорогах. Постепенно мышцы, которые еще совсем недавно поддерживали могучее тело, расслаблялись, туша медленно расползаясь под собственным весом и становилась большим безжизненным куском мяса. Наконец существо замерло. Белый гонаби открыл пасть и издал громкий, протяжный победный рев, от которого команда тут же пришла в себя и вышла из оцепенения. Пригнувшись, как от ударной волны, друзья схватились за уши. Повернув морду к насмерть перепуганной команде, чудовище сделало несколько шагов и тщательно обнюхало их. Йак при этом с сумасшедшим видом радовался и, пританцовывая, подпрыгивал на месте, как будто встретился с любимой собакой после долгой разлуки. Он схватил барсука и, подталкивая его к чудовищу, смеялся, громко кричал: