Голос Сигурни был мягким, приятным, а слова наполнены добротой и заботой, отчего Вениамин успокаивался все больше и больше. Тем временем они приблизились к ее дому. Барсук высунул морду из куртки и с интересом окинул взглядом открывшуюся ему картину.

Дом Сигурни стоял рядом с парком. С виду в нем не было ничего примечательного, но несмотря на внешнюю простоту, это была довольно солидная недвижимость, во всём чувствовался достаток. Район был не из бедных. Бурый кирпич хорошо сочетался с белым природным камнем, отделяющим цоколь от основных стен. Хоть дом и был одноэтажным, массивная двухуровневая крыша, покрытая серой черепицей, и большие светлые окна придавали ему внушительный вид. Палисадник, прилегающий к дому, был обнесен живой изгородью низких аккуратно подстриженных кустов. Дом рассказывал о его хозяине, как о человеке, обладающем весьма недурным вкусом.

Во дворе стоял старый, потертый временем бьюик в классическом красном кузове. Машина конца семидесятых годов придавала дому особый шарм. Сигурни поднялась по ступенькам, открыла дверь свободной рукой и оказалась в просторной прихожей. Пока она проходила по дому, барсук раздувал ноздри, втягивая все запахи. Здесь все было необычно. Пахло молоком и печеньем, которое так любил барсук, кофе и вкусной едой, и, самое главное, тут пахло домом.

Сигурни прошла через гостиную и открыла дверь ванной. Комната сияла белизной. Женщина осторожно поставила барсука на дно ванны и бросила испачканную куртку в корзину для грязного белья.

– Сейчас мы тебя отмоем.

Барсук встал на задние лапы. Обнюхивая всё вокруг, он изучал новое пространство, параллельно наблюдая за тем, как раздевается Сигурни. Она сняла с себя всю грязную одежду и подошла к барсуку.

– Сейчас проверим, любишь ли ты мыться, – сказала она, разматывая шланг смесителя. Она включила воду, отрегулировала напор и проверила ладонью температуру.

– Ты готов? – спросила она барсука и, не дождавшись ответа, направила на него струю.

– Тогда, пожалуй, начнем.

Струйки потекли по барсучьей шерсти. Сигурни осторожно раздвинула шерсть, пытаясь найти кровоточащую рану.

– Странно, но я не нахожу у тебя никаких ран. Откуда кровь? От пришедших воспоминаний барсук опустил мордочку.

Сигурни набрала полную ладонь жидкого мыла и нанесла ее на шерсть барсука. Через пару минут он превратился в комочек пены, из которого торчали морда и уши.

– Ну что, дружок, придется потерпеть, – сказала Сигурни.

Барсук, молча закрыл глаза и, прижав уши, приготовился к неприятной процедуре.

– Какой умный барсук, – удивленно произнесла она.

Спустя минуту голова и уши барсука слились в пенном ансамбле. Вениамин терпеливо переносил мытье. Основательно отжав с шерсти остатки влаги, она взяла одно из махровых полотенец, лежащих стопкой на комоде, и принялась вытирать зверька. Когда полотенце стало мокрым, она взяла ещё одно. С головой завернув в него барсука, она подняла его на руки и понесла в комнату. Сигурни опустила завернутый комок на диван и улыбнулась.

– Теперь моя очередь умываться. Посиди пока здесь. Никуда не уходи, я скоро.

Сигурни прошлепала босыми ногами по кафелю, что-то мурлыча себе под нос.

Вениамин сидел на диване, закутанный в огромное полотенце, как в кокон, и думал о последних событиях. Мысли об Отце Роберто периодически возвращались, заставляя сердце сжиматься. В горле стоял ком, в груди постоянно щемило. Чтобы отвлечься от воспоминаний, барсук разглядывал комнату. Его взгляд остановился на огромном книжном шкафу, снизу доверху забитому книгами. По привычке он начал читать названия и имена авторов – снизу вверх, книга за книгой. Это занятие немного успокаивало, вытесняя дурные мысли.