Вот на четвертый день жена Антонова и пришла в милицию с заявлением.

Ну, вечером этого же дня я внимательно опросил всех жильцов дома, кто мог что-то знать. Результаты опроса соседей по площадке вы уже знаете. Кроме того, я опросил тех, кто жил в квартирах, расположенных ниже и выше квартиры 23. Меня интересовало – не мог ли кто-нибудь спуститься с крыши или подняться по балконам снизу в квартиру Антоновых. Не заметили никто ничего подобного, да и молодые люди, стоявшие полчаса у подъезда также ничего т а к о г о не видели.

И так – все опрошенные: ничего подозрительного не было, никто посторонний не входил, не проходил, не выходил… У меня голова пошла кругом от всех этих «не-»…

На следующий день я сидел за столом в кабинете и внимательно читал документы из всех трех розыскных дел. Я в который раз пытался найти что-то общее, такое, что позволило бы мне хотя бы что-то понять, что-то нащупать, найти хоть какой-то след.

И вот здесь мне бросилась в глаза одна деталь.

Когда участковый уполномоченный Голдобин проводил опрос жителей дома номер три, жилец из квартиры 22 Курочкин сказал, что видел проходившего по двору с приятелями Мухина, и он же видел возвращающуюся с работы бухгалтера Козину.

Я нашел отчет Толи Голдобина и внимательно перечитал его. Действительно, получается, что именно Курочкин видел последним и первого пропавшего Мухина, и вторую – Козину. По времени, на которое ссылался Курочкин, выходило именно так.

Получается, что Курочкин увидел Мухина – и тот через несколько минут пропал!

А потом он же увидел через оконное стекло Козину – и той же ночью Козина исчезла! Прямо из своей квартиры!

А что он мне говорил вчера по поводу исчезновения соседа Антонова? Я нашел свой записи и, прочитав, вспомнил разговор с ним ну, буквально до единого слова.

Что он имел в виду? Говоря о проклятии?

Наверное, не стоило говорить т а к о е этому оперуполномоченному Уткину. Но я просто не сдержался. Ляпнул, не подумав…

А ведь мне стоило насторожиться еще после визита нашего участкового. Когда я узнал об исчезновении этого паразита Мухина и грубиянки Козиной.

Но я ведь ничего особенного не заподозрил! Ну, совпадение такое, я даже позлорадствовал про себя.

Хочу восстановить весь ход разговора со старшим лейтенантом Уткиным.

Позвонил он мне в дверь вчера вечером, где-то часов в восемь. Сказал, что он совершает поквартирный обход в связи с тем, что несколько дней назад пропал мой сосед Антонов.

Я спросил его:

– А когда это случилось?

Он ответил:

– Четыре дня назад. Около девяти часов вечера.

Я добросовестно попытался припомнить, а что было четыре дня назад?

Я, конечно обратил внимание, что вот уже четвертый день как перестали раздаваться из квартиры соседа звуки ремонта. Это помогло мне легко припомнить и свой досуг четвертого дня после работы – я праздновал по поводу исчезновения угрозы увольнения!

Я и рассказал это Уткину. И про тот самый вечер, и что отношения у меня были с Антоновым нормальными, мог попросить у него в случае нужды электродрель или еще какой инструмент.

И именно в ходе рассказа припомнил все до деталей, что было тогда, в том числе – мое пожелание, высказанное в сердцах Антонову, когда он испортил мне вечер своими стуками.

И я спросил Уткина:

– Скажите, а вы верите в силу проклятия?

И тут же прикусил язык. Что-то забрезжило у меня в мыслях, что-то связанное с исчезновением Антонова и мною.

А Уткин тут же как клещ, вцепился в меня и попытался вытянуть, что именно я имел в виду, говоря о проклятии.

Я крутился, как мог. И в конце концов был вынужден сказать следующее: