Я, как врач районной больницы, имел знакомства в различных районных организациях, в том числе в медвытрезвителе – потому что некоторое время там работал по совместительству и до сих пор был знаком с его сотрудниками.

У моей пациентки был домашний телефон. И она, конечно же, разрешила позвонить. Я набрал знакомый номер – сегодня дежурил фельдшер Володя, мужчина предпенсионного возраста, покладистый и добродушный человек.

Я объяснил ему, что интересуюсь судьбой Забродина.

– Оформили уже, – ответил мой коллега. – На коечке уже отдыхает. И собутыльник его тоже там.

– Не буянили?

– Да нет, люди смирные. Спокойно разделись и ушли отдыхать.

Это хорошо! Это означает, что Забродина и Огородникова ждёт только плата за медвытрезвитель и штраф за пребывание в алкогольном опьянении в общественном месте.

– Нельзя ли Забродина выпустить пораньше? – Попросил я Володю. – Чтобы на работу не опоздал.

– Никаких проблем, – согласился тот. – До утра проспятся, а утром, часиков в семь, мы их и отпустим на все четыре стороны.

Мой коллега слово сдержал. Николая отпустили в семь часов утра, и он пришёл на работу вовремя. То, что он был с похмелья, заметно сразу – по лицу, да и запашок перегара отчетливый. Но это не беда! В местном винзаводе по утрам с похмелья приходят очень многие. Главное, что Забродин не опоздал, не прогулял, а все остальное – даже бумага из медвытрезвителя – все простится. И я не стал сообщать Николаю, кому он обязан столь своевременному освобождению из медвытрезвителя: я всегда считал, что добрые дела надо делать анонимно и бескорыстно, а не рассчитывать на дивиденды.

Минула очередная неделя, и всё тот же крановщик (ассистировал Забродин) уложил поверх цоколя бетонные плиты. Нулевой цикл был закончен!

Теперь передо мной стояла нешуточная задача – воздвигнуть стены дома, которые я решил сделать кирпичными, причем внутренний слой – из красного кирпича, чтобы были посуше. Необходим каменщик, причем не один, а с помощником. Огородников на это дело не годился – у него в совхозе полно работы. А в райцентре практически все каменщики трудились на стройках, разве что по выходным они смогли бы подработать у меня. Но тогда моё строительство затянется до осени, а это меня не устраивало. Поиски каменщика продолжались, но подходящей кандидатуры я не находил…

В конце мая Николай Забродин начал, как обычно, пьянствовать с вечера в пятницу, но пьянка на этот раз несколько затянулась, прихватила даже понедельник, и только на следующий день, дыша перегаром, он появился на своем рабочем месте. И был уволен за прогул!

Проблема с каменщиком решилась без моего участия. В начале июня, возвращаясь с работы, я встретил у своего подъезда Николая Забродина с незнакомым мне мужчиной лет сорока, среднего роста, худощавого, с лицом немного отечным и мрачным.

– Это Валерка Шнурков, каменщик, – представил мне его Николай.

– Каменщик четвертого разряда, – добавил то, подчеркивая своё профессиональное мастерство. – А значит я умею делать не только прямые стены, но и колонны.

– Мы сейчас оба не у дел, – продолжил Николай, – готовы поработать.

Меня это устраивало. Каменщик и его помощник объявились, и больше не надо никого искать. А какой из Валеры мастер – это мы увидим в первый же день работы. Не потянет – сразу же откажу.

Расценки на кладку мне были известны. Я предложил работникам немного больше, чем платят за аналогичную работу в строительных организациях – они естественно, согласились. Можно было планировать строительные работы.

Раствор для кладки я решил использовать готовый, привозя его с бетонного завода на самосвале и сгружать в железную бадью, объемом в 0,75 куба.