Были в хозяйстве Тремонта и строения побольше – ровно три. Одно из них – длинное, прямоугольное, приземистое – огромный обеденный зал на сто человек, с камином, в котором можно целиком зажарить тушу взрослого оленя – так, кстати, в сезон и делали. Еще одно здание – двухэтажное – несколько уютных гостиных, оборудованных самыми современными средствами связи и презентаций, – на первом, плюс конференц-зал на сто мест с трибуной – на втором. Третье здание – для обслуживающего персонала и охраны. Мало кто знал о том, что помимо прочего там хранится целый арсенал боевого оружия.

Охрана в хозяйстве Тремонта была незаметной – и в то же время на высшем уровне. Охрана такого охотничьего угодья – в котором помимо прочего активно разводят оленей – дело сложное. В своей работе североамериканская охрана привыкла полагаться на технические средства – заборы, датчики, камеры. Здесь – ну где поставить камеру? К дереву прибить и провод до него тащить? А как отличить срабатывание охранного периметра от появления оленей, которых здесь полно, – охотничье хозяйство как-никак – от срабатывания на приближающегося снайпера. Поэтому «ставить» охрану был приглашен бригадир британской армии в отставке Дэвид Джоунс, отслуживший восемнадцать лет в Британской Индии и не понаслышке знающий, что такое война. И охрану он поставил…

Охраной покоя посетителей частного охотничьего хозяйства Тремонт занимались в основном коллеги Джоунса – бывшие британские военные, также отслужившие в Индии. Здесь они разыгрывали из себя рыбаков, охотников, егерей. Днем и ночью они перемещались по периметру хозяйства, искали следы, сломанные ветки, примятую траву, проверяли собственные ловушки – короче, делали то, что и должны делать охраняющие периметр военные. Как ни крути – а самая лучшая в мире охранная система – это опытный, прошедший войну следопыт, знающий, что и как искать, как оставаться невидимым в лесу, что означает сломанная ветка или отсутствие росы на траве. Дэвид Джоунс свое жалованье отрабатывал сполна…

В отличие от охраны с прислугой здесь было… не то, что плохо – просто ее было мало – по самому что ни на есть минимуму. В этом-то, собственно, и заключалась идея хозяйства – приезжающим сюда людям до смерти надоедало навязчивое обслуживание «высшего класса», и они хотели остаться наедине сами с собой и с природой. Поохотиться, половить рыбу в ручье, просто уединиться в лесу и послушать птиц. Некоторые даже готовили себе сами.

Оба вертолета, летавшие за британскими гостями, сели на подсвеченные по периметру посадочные площадки. Гостей никто не встречал – в некоторых домиках горел свет, а в некоторых нет. Поворчав для приличия, британцы разобрали свои вещи и начали расселяться…

…Экран был большим, двухсотдюймовым, собранным по индивидуальному заказу, – и отлично передавал все подробности. Цвет, звук – все было на уровне.

Это было «Шоу Опры» – самая популярная программа на американском телевидении бог знает сколько времени. Владелица этого шоу, самая богатая женщина шоу-бизнеса Америки – Опра Вингли, была полной и сейчас уже довольно немолодой негритянкой с ослепительной улыбкой, подозрительно гладким лицом и показной, даже нарочитой душевностью. В ее шоу – если его смотреть не североамериканцу – не было ровным счетом ничего интересного. Обычное ток-шоу с ведущей и гостями, со специально подобранными статистами в студии. Ведущая не отличалась ни умом, ни красотой, ни талантами, вопросы и ответы на них обычно репетировались заранее. Однако североамериканцы его смотрели – да так, что во время, когда шло это шоу, у телеэкранов собиралось полстраны, а рейтинг этого шоу не опускался ниже первого места уже много лет. Состояние же самой Опры приближалось к трем миллиардам долларов. Бытовала поговорка: «Если ты попал в шоу Опры, ты уже завоевал Америку…»