Тесса охотно согласилась с ней. Платье висело нежизнеспособным колом.

Они шли сквозь вереницу широких коридоров. Девушка разглядывала высокие своды. Чтобы до них дотянуться, нужна хорошая стремянка, а потолочные украшения были безупречно чисты.

Коридор заливал свет, льющийся из больших, зарешеченных золотой сетью окон. Каждые тридцать шагов – прорезь в полный рост. Девушка подмечала всякую мелочь, восторгалась любой засечкой или необычной деталью архитектуры. Эрахейцы любят свет. Это хорошо! Она устала от мрака и сырости, соседствовавших с ней в прежнем жилище. После дворца у неё не повернется язык назвать ту развалюху замком.

– Завтра вечером будет смотр невест, – Таш оторвала подопечную от подсчета шагов уже между дверьми, а не окнами.

– Так сразу? Не по-человечески как-то.

– Другие невесты уже три дня во дворце. Ради двух девушек никто не будет откладывать ритуал.

– Ритуал? Мне не нравится это слово.

– Невесты представляются и показывают свой главный талант перед всеми неженатыми принцами и императором, его женами и другими членами императорской семьи. Смотр – единственная возможность произвести впечатление сразу на всех, запомниться или наоборот. Если вы очень удивите принцев, то кто-то даже предложит вам свою ленту.

– Что значит «предложит ленту»?

– Если бы вы прибыли вовремя, то знали бы!

– От меня это не зависело!

Женщина повысила голос, и Тесса тоже. Она не любила, когда Беритос на неё кричал, хоть и кричал он всегда по делу. А в этом случае нападки на неё были и вовсе несправедливы.

– Я прислужница, а не императрица, – словно бы с бóльшим уважением продолжила напирать Таш. – О порядках и ритуалах рассказывают они. Вы же самых простых вещей не знаете! Как зовут императора?

– Аларих… Нет… Ардалих.

Таш хмыкнула. В её манерах и речи проступала непоколебимая надменность, хоть женщина, по-видимому, много лет прислуживала во дворце.

– Заявите, что Аларих – император, и наживете себе много врагов.

– Я же исправилась. Все эти имена на одно лицо.

– Уж поверьте, «именам» вы, невесты, тоже на одно лицо. – После язвительного укола женщина немного смягчилась и понизила голос, будто любопытствует на запретную тему. – Вы прилетели из бесплодных земель? Как там сейчас?

– Ужасно. Всюду хворь. Где она туманом застилает города, там люди не успевают хоронить мёртвых. Целые поместья лишаются своих хозяев и становятся добычей для мародёров. Надежды нет, все уповают на Реома. – Еле слышно Тесса добавила: – Будь он проклят.

Речь произвела эффект, Таш поджала побледневшие губы:

– Когда я покидала континент, приморские города процветали.

– Жаль, не застала их такими…

«Конечно, и в лучшие дни я бы их не увидела, но хотя бы новости из тех городов были бы не только прискорбными».

– Ладно, давайте подберем сопли и сделаем то, что должно. – Таш раздвинула каменные двери в купальню, внутри которой уже находилась Флоара. – Как закончите, переоденем вас… И принесу книгу о традициях, только не трепите о моей доброте.

Тесса огляделась. Из углов мраморных стен выпирали бронзовые статуи обнаженных по пояс женщин, склонившихся к центру с опрокинутыми в руках кувшинами. Оттуда струйками текла чистая вода и собиралась в большом изящно литом чугунном резервуаре, устроенном на раскаленных углях. Горячий пар поднимался с поверхности воды, рассеиваясь в пространстве.

– Принцы жуткие, – сказала девочка. – Я не готова к… Просто не готова. Это моя старшая сестра была обещана принцам. Была, но сбежала со странствующим певцом. Великая любовь – засудачили… А у него глупые куплетики и гнилые зубы!

– Не злись на сестру. Должно быть, её на самом деле поразила великая любовь, если она променяла достаток на скитания. – Тесса улыбнулась, протягивая Флоаре корзинку с душистым мылом. – Мне бы хотелось иметь сестру, общее детство.