– Спасибо, но мне еще работать нужно, – улыбнулась Тарин.

– Работать… от этой работы женихи сами собой не заведутся, милая моя. Сидишь тут каждую ночь допоздна: я же вижу как свет из-под двери выбивается-то. А у меня здоровье уже не то, мне переживать вредно. Так что давайте-ка на боковую.

– Видишь, что я говорила, а ты не верила, – прошептала Регина, когда дверь за Мартой закрылась. – Они с комендантом мужского общежития частенько в карты играют, то он к ней, то она к нему в гости ходит. Так что если нужно, сиди себе в библиотеке сколько угодно, с Германом только договорись, что все закроешь, а то он педант тот еще…Ух ты, сколько времени, оказывается! Мне же еще доклад переводить! Я побежала. Удачи тебе завтра! – и она растворилась во тьме коридора.

Следующий день пролетел быстро. Тарин старалась грамотно подать материал, и в целом была довольна собой, что подтвердила и Лидия, которая вместе с заместителем директора присутствовали на парах. После занятий Алиса от комментариев воздержалась, а лицо ее было абсолютно бесстрастно. Тарин пребывала в полном смятении. Сжалилась Лидия, заверив девушку, что все прошло хорошо, хотя и рекомендовала быть не такой скованной. В конце рабочего дня к ним присоединилась Регина, и они вместе пошли отпраздновать это событие в кофейню, сам воздух которой, казалось, был наполнен ванилью, сахарной пудрой и корицей. Славящееся своими штруделями местечко пришлось Тарин по душе. С непривычки голос у девушки слегка осип, и дамы наперебой стали рекомендовать ей народные средства. Позже к ним подсела Элла, которая снова стала агитировать Тарин поучаствовать в подготовке студенческого мероприятия, да так рьяно, что девушке стоило огромных усилий тактично избежать этой участи. Наконец под предлогом того, что ей еще многое нужно подготовить, новоиспеченная преподавательница покинула кофейню, направившись в сторону общежития. Однако на полпути она решила свернуть и проверить утверждение Регины. В период учебы, а затем и работы в родном университете Тарин привыкла, что библиотека для нее – второй дом. Поэтому ей было вдвойне обидно, когда оказалось, что здесь ее встретил такой малоприятный человек.

Воздух на улице был еще не так холоден, но уже по-зимнему щипал лицо. Пряча щеки в теплый вязаный шарф, Тарин ловко огибала неглубокие прозрачные лужи на дорожках, в которых плавали желтые глаза фонарей и черные стволы деревьев.

Холл главного здания встретил ее тишиной. Охранник мирно читал книгу и едва обратил внимания на вошедшую девушку. Библиотека была не заперта, но на первый взгляд пуста. Подойдя ближе, Тарин не сразу заметила Германа, который внимательно изучал журнал, еще пахнущий типографской краской.

– Добрый вечер. Я могу взять книги для ознакомления в читальном зале?

– Нет, что это вы на ночь глядя здесь забыли? – библиотекарь кинул на нее взгляд поверх очков. – Имейте ввиду, что библиотека закрывается в восемь часов, а посетителей не должно быть уже без десяти восемь, поскольку мне нужно принять книги, заполнить формуляры, проветрить помещение и так далее. Поэтому у Вас осталось сорок две минуты, и не более того. На Вашем месте я бы шел в общежитие, все равно уже ничего не успеете запомнить. Как говорится, перед смертью не надышишься. Только электричество мне зря потратите.

– Мне кажется, я сама вправе решать, что я успею. Тем более, что мне ясно дали понять: преподаватели могут задерживаться в библиотеке при необходимости.

– Да что Вы говорите, дали ей понять! А я по-вашему, ночевать тут должен? Здесь не проходной двор и не паперть, мы не отрыты для каждого встречного!