Уже почти в десять вечера мы сильно проголодались, поэтому поздно поужинали, открыв бутылку того самого вина, что купил синьор Чери́зо. Наслаждались ночной прохладой прямо на полу балкона, с которого открывался вид на бухту, и потягивали ароматный напиток тёмно-бордового цвета. Я сидела между ног Марко, упираясь спиной в его грудь и откинув голову на плечо.

– Отменное вино. – Марко с интересом посмотрел на этикетку. – Где ты его купила?

Я замерла от неожиданного вопроса, потому что не могла вспомнить, у какого магазина мы тогда останавливались.

– Уже не помню, – смутившись, ответила я.

– Если вспомнишь, купи ещё. Откроем, когда вернусь.

Рано утром я закончила собирать вещи для мужа, мы позавтракали и стали одеваться на работу.

– Что? – спросила я, застёгивая зажимы на чулках. – Ты меня смущаешь таким взглядом.

– Брось, Бьянка, я сотни раз видел, как ты одеваешься и раздеваешься, а ты до сих пор смущаешься, – улыбнулся он и, подойдя ко мне, обнял.

– Но ты никогда не наблюдал так пристально, будто за каким-то представлением, – рассмеялась я, отстраняясь, чтобы надеть накрахмаленную нижнюю юбку.

– Я хочу получше запомнить тебя перед дальним рейсом. – Он опять попытался обхватить меня.

Марко пальцами одной руки провёл по шее, груди, спускаясь ниже, и страстно поцеловал ложбинку. Его руки скользнули по спине к ягодицам и сильно сжали их. Муж настойчиво ласкал бёдра, отчего незастёгнутая юбка упала на пол.

– Марко, мы опоздаем, – пыталась я его остановить.

– Пятнадцать минут, Бьянка. Потом возьму такси и отвезу тебя на работу, – прошептал он, продолжая ласки, и я поддалась разгоревшейся внутри меня страсти.

Не раздеваясь до конца, мы снова любили друг друга, наслаждались, не могли насытиться перед расставанием. Это произошло страстно и быстро, прямо сидя на стуле. Мне нравилось быть сверху, видеть его глаза и иметь над ним преимущество в таком положении, когда удовольствие было под контролем моих движений. Достигнув пика наслаждения, мы несколько минут сидели, тесно прижавшись друг к другу. Марко, прильнув губами к моей груди, прошептал:

– Люблю тебя, моя маленькая.

Машина подъехала к конторе адвоката Чери́зо, когда я уже опаздывала на двадцать минут. Я поспешно вышла из машины, а Марко поймал меня почти у дверей, удержал и нежно поцеловал в губы.

– До встречи, маленькая.

– До встречи.

Мы никогда не говорили перед рейсом «прощай». Марко отпустил меня, и, повернувшись к двери, я увидела, что босс смотрел на нас в окно. На двери зазвенел колокольчик. Войдя внутрь, я увидела адвоката Чери́зо, который повернулся в мою сторону, засунув руки в карманы брюк.

– Доброе утро, синьор!

– Вы опоздали, Бьянка, – серьёзно сказал он. – Через полчаса я должен быть в суде, а у меня не готово несколько заявлений.

– Простите, пожалуйста, синьор. Я сейчас быстро. – Я кинула сумочку на стол и плюхнулась, шурша юбками.

Заправила бумагу в печатную машинку и краем глаза заметила, что босс неотрывно наблюдал за моими действиями.

– Утреннее примирение? – улыбнувшись, спросил он.

Я замерла и распахнутыми глазами посмотрела на босса.

– Что, простите?

– Вы помирились с мужем, и примирение было явно приятным, поэтому вы опоздали, – сказал он, открыв портсигар, и прикурил свою любимую сигариллу.

Румянец залил щёки. Я в смущении опустила глаза на печатную машинку.

– Прощание перед рейсом, – тихо сказала я. – Давайте начнём, синьор Чери́зо, – как можно твёрже добавила, пытаясь скрыть дрожь в голосе от смущения.

Не поднимая головы, я посмотрела на мужчину. Он ухмыльнулся и, зажав сигариллу губами, медленно поправил галстук. Я поймала себя на том, что засмотрелась на красивые мужские пальцы и кисти рук с выступающими венами. Непонятное волнение прошлось по телу, и я непроизвольно закусила губу, вспомнив его в плавках на пляже.