Старую подругу Валю сменила Изабелла, смуглая, скуластая татарка Изабелла, много моложе Вали. Валя сама их познакомила, передала с рук на руки. Изабелла, Валя звала её Белкой, была замужем, муж пять лет назад уехал на заработки и пропал. Отношения за много лет стали приятельскими, Павел не раз выручал подруг деньгами, часто дарил подарки, привозил деликатесы и хорошее вино. Каждый раз, когда Валя или Белка ему звонили, он думал, что пора закончить эти отношения, но каждый раз откладывал.

На улице Павел сверился с картой города и махнул рукой, задавая направление. Таня даже не спросила, куда они идут, просто пошла по улице в этом направлении. Они вышли к базару. На площади под тентами, натянутыми на небольшие сборные конструкции, висели разноцветные шарфы, шали, расшитые блузки, юбки, кожаные сумки всех цветов и размеров, стояла фаянсовая посуда, лежали на лотках украшения из серебра с недорогими камнями, бижутерия, мужские ремни, портмоне. Таня начала перебирать шарфы, отобрала три, потом взяла четвёртый, обернулась к Павлу. «Зачем тебе столько? Да ещё на барахолке? Мне не жалко денег, но не на это же…» Паша смотрел на жену. Она молчала, глаза её сузились. «Не надо смотреть на меня как на врага! Вот деньги, делай что хочешь!» – он отдал ей всё, что было в его кармане. Таня заплатила за шарфы, перешла к другому продавцу. Примерила белую блузу с вышивкой ришелье, купила её и ещё одну блузу, бирюзовую с воротником апаш, перешла к сумкам, купила большую сумку-мешок из рыжей свиной кожи.

Павел молча смотрел на её покупки, с трудом сдерживая раздражение. Обычно она советовалась с ним, когда что-то себе покупала, сейчас даже не оглянулась на него ни разу. Наконец они покинули рынок. Покупки Таня сложила в свою новую сумку, сумку повесила на плечо. Таня была в белых джинсах и тёмно-синей майке, на ногах – закрытые босоножки из коричневой кожи на танкетке. Новая сумка смотрелась на ней вполне органично. Таня остановилась и, покопавшись в сумке, достала один из шарфов, цветной, бело-сине-рыже-коричневый, с белыми кисточками на концах. Она набросила его на шею, и Павел не мог не отметить точное попадание в цвет и стиль этих, казалось бы, беспорядочных покупок.

С тех пор как Таня стала работать в магазине, она вернулась к вкусам юности и одевалась с богемным шиком в разные цветные или кружевные размахайки с джинсами, длинные юбки, свободные платья. Она с её безошибочным чутьём сразу же поменяла причёску, сделала химию и вместо гладких волос до плеч с тех пор носила шапку мелкозавитых кудрей, разделённую на косой пробор, только волосы теперь приходилось подкрашивать – появилась седина.

Они прошли к гробнице Медичи. Пока Павел с любопытством осматривал скульптуры, Таня быстро обошла их и стояла, разглядывая толпу. Они направились обратно к отелю той же дорогой. Было уже около семи, рынок опустел. Последние торговцы укладывали металлические палки конструкций и клетчатые сумки с товарами в видавшие виды «Фиаты», судя по их странным очертаниям, бог знает какого года выпуска.

Тане вряд ли пришло бы в голову пойти работать в антикварный магазин, если бы не тот скандал, из-за которого она ушла от Валеры и рассталась с программированием. Всё началось с того, что Павел должен был поехать в командировку в Австрию на месяц, а может, и на больше. Он хотел, чтобы Таня поехала с ним. Таня тоже хотела погулять по Вене, попробовать венский шницель и венские пирожные, съездить в Зальцбург на родину Моцарта, покататься на лыжах, если, конечно, Пашин график позволит. Свой отпуск Таня уже отгуляла: две недели на даче с дочкой и две недели втроём на Кипре. Она решила поговорить с Валерой. Валера выслушал её и сказал: «Я не против. Поезжай в Вену, за свой счёт, конечно. Но ты мне будешь должна. Вернёшься – пойдёшь в Минавтопром, выяснишь, какие у них претензии и почему они нам не хотят платить. Хорошо бы тебе подружиться с этой бабой, их главным бухгалтером».