Закусив губу, я снова уставилась на портрет, теперь уже пытаясь понять, какие отношения связывали герцога с моей матерью. Кем вообще она была для него? Тайной возлюбленной? Содержанкой? Или вовсе случайной любовницей, чье имя он забыл, едва покинув постель? Любили они друг друга или ненавидели? Связывало ли их хоть что-то?

Возможно, мне просто хотелось в это верить, но отчего-то казалось, что все произошедшее между ними не было случайностью. Слишком доброе и порядочное лицо было у герцога, чтобы всерьез предположить, будто он мог выгнать беременную от него женщину.

«Да и знал ли он вообще о ребенке?».

Вопросов в голове крутилось целое множество, вот только задать их было некому. Впрочем, и того, что я уже узнала, оказалось достаточно, чтобы перестать чувствовать себя одинокой и брошенной. Не удержавшись, я вытянула руку, касаясь шершавого полотна. Ничего, разумеется, не изменилось, но показалось, будто нарисованная улыбка герцога стало чуточку радостнее.

– Налюбовалась?

Голос Вальдимира выдернул меня из размышлений.  Честно признать, я успела совсем забыть о молодом лорде, но все это время он терпеливо стоял рядом, облокотившись на противоположную стену.

– Д-да. Спасибо, что подождал, – я смущенно улыбнулась.

– Без меня ты заблудишься на обратном пути, а в этих стенах и без того слишком много призраков, чтобы к ним добавился еще один, – хмыкнул Вальдимир.

На меня он не смотрел. Его взгляд был обращен поверх моей головы, на портрет герцога и в темных глазах плескалась целая буря эмоций.

«Интересно, о чем он думает?».

***

Насколько Вальд знал, жизнь Фердинанда была яркой и насыщенной. Унаследовав титул в совсем юном возрасте, к своему новому положению он отнесся очень ответственно. Сумев правильно распределить время, юный лорд как занимался делами герцогства, развивая и приумножая наследство, так и не забывал о себе. Друзья его обожали, девушки восхищались, слуги и вовсе боготворили. Сам король высоко ценил заслуги герцога, отмечая его ум и находчивость.

А вот смерть вышла глупой и абсурдной. На охоте лошадь понесла, из-за лопнувшей подпруги Фердинанд вылетел с седла и, скатившись по горному склону, упал в овраг. Все еще могло обойтись, но накануне прошел дождь и потерявший сознание герцог захлебнулся в грязной луже прежде, чем к нему подоспела помощь.

Его кончина вызвала разную реакцию в обществе. Большинство искренне оплакивали харизматичного и обаятельного лорда. Нашлись и те, кто злорадно потирали руки, считая, что Фердинанду слишком везло в жизни и ранняя гибель справедливая плата за удачу. Для родителей Вальда смерть герцога стала настоящим подарком судьбы. Старательно демонстрируя скорбь на людях, наедине они почти сразу принялись строить планы, решая, как выгоднее распорядиться доставшимся богатством. Сам же Вальдимир ненавидел умершего родственника.

Вернее, сначала эмоций не было вовсе. Для семилетнего мальчишки смерть почти незнакомца, которого лишь изредка видел в газетах, была ничего не значащим событием. Еще не зная, что ждет впереди, Вальд даже обрадовался, когда они переехали в новый дом. Огромный таинственный особняк с длинными извилистыми коридорами и множеством комнат виделся прекрасным местом для игр. О, с каким нетерпением он предвкушал поиски сокровищ, погоню за призраками, прятки и войнушки! Неуемная детская фантазия выдавала одно развлечение за другим. Тогда Вальд еще не знал, что его детство закончится совсем скоро.

Повзрослев, порой он часто задумывался, как сложилась бы их жизнь, не погибни Фердинанд так рано или достанься титул другим родственникам. В отличие от нищенки-Амары, его родители и без доставшегося наследства вели вполне безбедную жизнь.  Будучи бароном, отец возглавлял надзорное управление. Домом служил пусть не такой роскошный, но тоже довольно изысканный двухэтажый особняк. Понимая, что при нынешнем титуле ждать карьерного роста можно десятки лет, на первое место тогда еще лорд Адервуд поставил семью. Вальд помнил, как по вечерам они все вместе собирались в гостиной, у горящего камина. Держась за руки, мама с папой делились впечатлениями  о прошедшем дне, по очереди читали вслух, вместе укладывали его спать. В дальнем уголке души сохранилось даже воспоминание о том, как отец учил его мастерить рогатки и, испробуя сделанное оружие, они расколотили весь парадный сервиз на целых восемьдесят персон. Даже когда пришедшая в ужас мама заставила лично собирать осколки, их веселье не угасло, и они даже затеяли новую игру, соревнуясь, кто справится быстрее.