— Как батя? — тихо спрашивал Герман, сидящий за рулём. Он так погнал, что казалось, мы взлетим.

— Хочет, чтобы я поступил на математический.

«На математический факультет, нужен репетитор для поступления», — тут же сделала пометку в планшете. — «Составить список ВУЗов, инфа про платное обучение».

— Сам не собирается приезжать?

— Нет, там тёрки с Листопадом начались.

«Листопад – конкурент?»

— А дальнюю крепость построили?

— Ждут стройматериалы.

Тарий обернулся. До чего же симпатяга! И такой дрянь! Действительно волчонок, правильно его Герман назвал.

Мы уже летели по трассе сквозь тайгу. Много фонарей, освещали дорогу, и в целом было не видно, что уже начало темнеть. И отражался свет в глазах парня, казалось, что они поблёскивали жёлтым светом.

— Что у тебя в пакете? — хриплым голосом спросил мальчишка, внимательно глядя на заднее сиденье.

И не дождавшись моего ответа, потянул руку к пакету, где лежал кейс.

Я моментально убрала пакет и положила его к заднему стеклу.

— Это принадлежит Бакаю Акифовичу, — предупредила я.

— Я не понял, ты что такая борзая?!

— Тарий, успокойся!

— Ты чувствуешь? — отстал парень и сел обратно. — Ничего себе? Что у неё в этом пакете?

— Не знаю, это реально Бакаю принадлежит. Не лезь. И слушайся Аллу Владимировну, она очень строгая девушка.

— Чтобы я какую-то Суку с улицы слушал?!

— Тарий, напрашиваешься.

— Да ладно, давай подерёмся, будешь удивлён.

Герман рассмеялся и растрепал Нектарию шевелюру.

Больше нахалёнок на меня внимания не обращал. А я медленно забрала пакет к себе на колени и внимательно посмотрела на кейс, который торчал из целлофана.

Я когда прикоснулась к этому кейсу, меня немного тряхнуло. А теперь он грел мне ноги. Там какой-то прибор? Почему же я не хотела отдавать его. Словно там внутри что-то мне очень нужное, которое согреет в любой мороз, успокоит и сделает ещё более невозмутимой и на все двести процентов стрессоустойчивой. И пропадут все эмоции и стеснения, что мешают мне жить и добиться успеха. А может наоборот, там предмет, который сделает меня мягче и податливей.

Но он там есть!

Мы так быстро ехали, что я даже не заметила, как в городе оказались. И уже подъезжали к зданию фирмы. По парковке, под светом ярких фонарей, что светили, как солнце, с фасада здания.

Я накинула сумку на плечо, взяла в обнимку кейс и вышла из машины, чуть не улетев на гололёде.

— Почему лёд у входа! — заорал возмущённо Герман, поддерживая меня за руку.

— Спасибо, — я взяла себя в руки и вышла на крыльцо.

Мы прошли в здание, где уже закончился рабочий день, но видимо только на первых двух этажах, а на третьем только начался. Там было не протолкнуться.

Я шла за широкоплечими Тарием и Германом.

Мальчишку все знали, поэтому шли мы долго, со всеми здороваясь, обнимаясь. И, сука, целуясь, в засос! И мужчины и женщины целовали пацана. Затискали, как игрушку.

И я не могла дать объяснение происходящему.

Вышла вперёд, остановилась у стола Николая Васильевича.

— У себя? — тихо спросила я, но он услышал, хотя в приёмной было шумно.

— Вы можете без стука входить всегда.

Я тогда так и поступила. Прошла в кабинет без стука.

Бакай Акифович сидел за своим столом, разговаривал по телефону. На нём не было костюма, спортивная кофта, пропитанная потом, и сам он весь потный, видимо из спортивного зала или с тренажёра. Имелась дверь справа от входа, там могли быть какие-то дополнительные помещения кабинета или настоящая квартира.

Я, не отвлекая Бакая, положила на красную столешницу пакет, достала кейс. Рука сама липла к нему, но я справилась с наваждением, отошла в сторону.

Босс не смотрел на меня. А раз так, значит я как без стука вхожу, так и выхожу без предупреждения.