Чего добились маги во главе с Кабрерой, уйдя из не-магического мира и забрав тех немногих, кто был силен настолько, чтобы продолжить жить в окружении магии? Равноправия? Всеобщего благоденствия, как хотели? Нет! Они не учли того, что и маги по своему характеру, дарам, силе магии – разные. И так образовалась та пропасть между сильными одаренными магами и магами без дара, со средним и слабым уровнем магии, которая выразилась в их ценностях, поведении, магическом развитии и социальном воспитании волшебников из разных семей, в последствии перерастающая в войну и насилие друг над другом по принципу «неправильного» дара или происхождения, как была во времена Кабреры, только там преследовалась магия в целом, а здесь – в частности.

Диего Карлуш Д’Алмейду вынырнул из своих мыслей, когда уловил знакомый голос. Алва Арригориага, защитник прислуги и борец за справедливость всего мира, о чем-то устало спорил с одним из приезжих студентов. Судя по говору последнего, откуда-то из Америки. Мексика или Аргентина?… Летифолды, открытое окно, почтовые гномы… где-то между летифолдами и барабашками в кровати, Диего наконец разобрал, о чем шла речь: Алва ждал почтового гнома с письмом от друга, но, видимо, так и не дождался.

– Видимо опять напился где-то эля и уснул, – вздыхал Арригориага.

– Донесут собутыльники, – хохотнул южноамериканец, определенно гордившийся своим юмором, тогда как Диего на его месте в первую очередь поинтересовался, сколько лет другу и давно ли тот страдает алкоголизмом.

– Гномья почта – это традиции, – вступил в диалог Диего, не особо заботясь о том, на каком месте остановились его участники, – а традиции нужно уважать. Нельзя упразднять гномью почту за малой эффективностью и пристрастию к выпивке этих существ, но можно придумать какой-то новый способ связи или же вспомнить какой-то старый и народный, раз мы находимся на фестивале народной магии.

По лицам обоих студентов он понял, что его присутствие здесь абсолютно лишнее, но д’Алмейду-то и вмешивался из чистого желания испортить обоим настроение и поднять себе. Однако, мысль о другом способе связи, помимо традиционной почты так прочно засела в голове, уже весь следующий день Диего провел в библиотеке, последовательно перелопачивая книги, специально отобранные по этой теме. Тут была и история и философия магии, учебник по чтению рун, артефакторика, обряды из демонологии, и даже алхимия. Но все это, как чувствовал Диего, было не то. Не то и не тем, а ответ был совершенно точно очень простой и прятался на самом видном месте, как это часто бывает в подобных случаях.

Библиотекарь, на взгляд Диего, приятная общительная женщина, с глубоким почтением отнеслась к его просьбе подобрать наиболее широкий спектр книг по интересующей его теме и выполнила поручение полностью, не задавая при этом никаких вопросов. Диего, хорошей учебой быстро заработавший лояльность у преподавателей, уже на втором курсе получил спецдопуск в библиотеку, который активно использовал, чем заслужил уважение и библиотекаря.

Где-то между биографиями чернокнижников и философией темной магии, Диего наткнулся на труд, посвященный связи магических даров как средству передачи и получения информации. Один маг связывал свой дар с даром другого мага, в результате чего образовывался определенный Магический Канал, по которому мысленно можно было говорить друг с другом. Магический Канал, закаленный долгим общением двух магов мог перейти в Магический Узел, сформировав Ребро Связи, которое, в свою очередь позволяло подключить к этому мысленному диалогу третьего мага. В таком случае первый маг общался с третьим магом через второго мага по каскадной цепочке передачи информации.