– А что с ними дальше будет? – не выдержала всё-таки Наталья Ивановна.

– Как раз это никого не интересует, – пожал плечами Скопин. – Весь бизнес Коростелёвых конфискован: средства на счетах, три рудника и портал в охотничьи угодья, девяносто процентов денег уйдёт в пользу бывших каторжан. Лишь собственно поместье отошло по наследству братьям графа, но мимоходом замечу, что они, вступив в права наследования – а с этим суд установил отсутствие всяких бюрократических проволочек – объявили его к продаже. Есть ли что-то ещё, интересное для вас, о чём я забыл упомянуть? Столько, знаете ли с этим делом связано хлопот, что забудешь, как и самого зовут.

Семья переглянулась – вроде бы, и нечего больше спрашивать, преступники наказаны, не интересоваться же тем, сколько там денег положено Игорю, Валентине и Кириллу? Однако Скопин удивил.

– И ещё одно обязан сообщить. Дело, как я говорил, прогремело по всей империи, тем более, что расследование проходило под личным надзором императора. А его, в числе многого прочего, заинтересовало, с чего, собственно, началось раскрытие преступления, что он и поручил выяснить графу Орлову. Не полицейскому ведомству, заметьте. Угадаете, кому вопрос переадресован? А мне и выяснять-то ничего не пришлось, поскольку отлично помню сообщение о захвате Варлама, и кто этот самый захват совершил. Так что, барон Глеб, готовьтесь: в очень скором времени получите вызов на аудиенцию к руководителю военного министерства империи в Петербург. А прежде того – к князю Болотникову. Слава – она такая, требует некоторого беспокойства.

– Лучше б её не случилось, такой славы, – проворчал Глеб.

– Это вы о чём? – поднял брови Скопин.

– Да это он о том, ваше сиятельство, – заменил Глеба Конев, – что слишком уж много графов приходится в последнее время на одного барона. Могут и неожиданные неприятности случиться…

– Да кто же их ожидает-то, кому они нужны? – усмехнулся его сиятельство. – Но с этой ситуацией знаком, обратили у нас на неё внимание. И скажу, что единственный, кто может по-настоящему вредить – это граф Барсуков: и причина есть, в его понимании, и покровитель уж очень значимый. Да ещё два наследника Коростелёва теперь могут возню затеять – это если вовсе там ума нету. Пока просчитать их невозможно, но время покажет. Однако думаю, что знания эти позволят вам и предостеречься.

– Я вас, дети, торопить не собираюсь, – говорила Наталья Ивановна за вечерним чаем. – Только сами понимаете, что чем быстрей начнёте вникать в дела, тем быстрей в себя полностью придёте. Ты, Игорь, учти, что звание главы рода с тебя никто не снимал. Глеб, как стал после интерната наследником, так наследником и является. Как говорится, бразды правления вернулись в твои руки. Уж бездельничать-то оба, надеюсь, не собираетесь?

– Нет, разумеется, – подтвердил Игорь, поддержанный кивком жены. – Какое же безделье? Мы же память теряли, не разум. Однако… Однако. Вы случайно не обратили внимания на то, что, знакомясь с Пустошкой, как вы те земли прекрасно назвали, мы с Валей осмотрели только два рудника из четырёх?

Четверо переглянулись, но ничего не ответили. Не поняли сути вопроса.

– Правильно, гадать не стоит: мы сами поначалу не сообразили, отчего не можем там находиться. Сами-то заметили своё плохое самочувствие ещё здесь в рудниках. Подумали, что просто «наелись» изнанки – всё-таки провести там одиннадцать лет безвылазно, это любого отвратит от подобных посещений. Однако нам ещё хуже становилось в мастерских по обработке кристаллов. Макры – вот наша нынешняя беда. Не-на-ви-дим! Вот, посмотрите: ни одного амулета при себе не можем иметь, а это ведь ещё и значит, что даже защитить себя при случае не сможем, как следует – что значит одна стихия воды да ещё при невосстановленном уровне? У меня был пятый, у Валентины – четвёртый, в лечебнице нас проверяли, еле до второго дотягиваем. Нет, это поправимо и довольно быстро, но быстро – не значит немедленно. Да о чём я? Не в защите дело, а именно в невозможности искать, обрабатывать кристаллы и пользоваться ими. И тогда какие из нас целители? И какой я, в вашем понимании, глава рода?