***

Олоримэ узнала Сене́ри незадолго до своего отправления на Лиол. Открытая и жизнерадостная девочка, которой тогда было тринадцать, как ни странно, пришлась по душе сдержанной и манерной Олоримэ. Тогда же она познакомилась и с её лучшей подругой Э́велис и удивилась тому, насколько девочки были разными по характеру, но тем не менее понимали — словно чувствовали — друг друга с полувзгляда. Глядя на них, Олоримэ невольно вспоминала описание одного редкого магического явления. «…Бывает, в разных семьях рождаются два существа, чувствующие друг друга, словно родные братья или сестры. Таким живущим[2] лучше идти по жизни бок о бок: магия, заложенная в них с рождения и получившая выход с помощью стихии-покровителя, стремится найти своего близнеца. Они могут творить совместное волшебство, которое сильнее волшебства отдельного, даже самого развитого представителя любой расы. Подобная связь может случиться в каждом светлом народе, но она крайне редка и очень ценна. Предназначенная дружба…» Ни Сенери, ни Эвелис ещё не получили своих покровителей, и действие магии не могло проявляться в них с полной силой, поэтому Олоримэ с интересом ждала момента, когда эльфийки будут призваны на Лиол, чтобы удостовериться или, наоборот, разочароваться в своем предположении.

Однако скоро водоворот событий отвлёк её от недавних знакомых. Олоримэ сама отправилась на Лиол, а потом сразу попала в школу. На целый год семья и всё, что осталось в родном Гиджиле, пропали из виду, а обилие новой информации не давало девушке возможности вспоминать о том, что было в её прежней, дошкольной жизни. Поэтому, когда после окончания первого курса Олоримэ совсем ненадолго приехала домой, она даже не успела ничего узнать о Сенери и Эвелис.

Первого числа третьего декадона весны эльфийка снова стояла в холле Фиела-тоны, числясь уже на втором курсе. Её рассеянный взгляд бродил по эльфам, прибывшим на обучение впервые, и она даже не сразу осознала, кого увидела в их числе, так как сознание было занято другими мыслями. Но через мгновение она снова вернулась к знакомым лицам и едва заметно нахмурилась от удивления: «Сенери и Э́вель! Что они тут делают? Неужели за год, пока меня не было, они обе успели получить покровителя?»

Удивление её было понятно: девочки попали на Лиол довольно рано по сравнению с большинством находящихся здесь эльфов. Сенери сейчас было четырнадцать. А Эвелис — шестнадцать. Но у эльфов не было определенного срока для получения стихии, и каждому судьба определяла своё время. В семье Старлен до Олоримэ самый ранний срок получения покровителя был у её старшего брата Ксиона, который отправился на Лиол в двадцать три. И Олоримэ втайне гордилась тем, что отняла у брата пальму первенства.

«Кто стал их покровителем? Не проявилось ли ещё родство стихий? Сколько они провели на Лиоле?» — проносилось в голове Олоримэ, пока она осторожно, стараясь не измять свое платье, протискивалась к девушкам сквозь толпу.

— Сенери, Эвель, рада приветствовать вас в Фиела-тоне! — Олоримэ окликнула знакомых. «Да, Сенери уже совсем девушка, не девочка, ей ведь через три декадона будет пятнадцать. Да и Лиол заставил повзрослеть! — быстро оглядев Сенеренталь, резюмировала Олоримэ, потом взглянула на её подругу. — А вот Эвелис изменилась не сильно, она и раньше была серьезной и взрослой не по годам».

— Олоримэ! — радостно воскликнула Сенеренталь, и лицо её тут же отразило весь спектр переживаемых эмоций. Олоримэ сделала ещё одну ремарку: «Однако она всё такая же открытая и искренняя…». — Мы вернулись незадолго до нового года! Меня благословила стихия Земли, Эвель — Воздух.