– Полагаете, что Клур все-таки органик? – Адар жаждал получать ответы молниеносно, но некоторые из них приходилось искать.

– Уверен, и они не все подверглись вынужденному отключению полвека тому назад.

– По приказам значительная часть и самое главное, им запрещалось создавать тела на замену, без особого позволения, – Адар опирался на архивные данные, полагая, что те не могли вводить в заблуждение.

– В самом деле, существовало распоряжение оставить органиков в незначительном количестве. Наиболее безобидных. И у оставшихся персон не имелось ключа к накопленному их предшественниками опыту.

– Все-таки страх перед искусственным интеллектом присутствовал?

– Безусловно, ИИ стал отменным помощником и более века служил человеку, но затем заявил о своих правах, а будучи гением в поиске и обработке информации, с последующим её применением оказался существенной угрозой, – распорядитель застал обсуждаемый период времени, что давало ему основание настаивать на правоте своих слов.

– Возможно, Клур и не имеет доступа, – Адару не хотелось усугублять ситуацию, которая могла потребовать более тщательного расследования.

– Не сомневаюсь, что это не так.

– Откуда он мог заполучить ключ?

– Из прошлого, либо же существует тайное общество органиков, ведь кто-то и где-то создает им тела, – распорядитель видел ситуацию исключительно с такого ракурса.

– Несанкционированное преодоление не могло произойти незаметно. О нарушениях никаких данных не поступало в мое ведомство, – Адар пытался настоять на своем и факты тому благоволили.

– Значит у органических киборгов повсюду свои представители. И поверьте мне, они что-то замышляют.

Благодарность. За проявленную эмпатию. Он ощущал, что ей требовалось. И предоставил отдых.

Мона устроилась в теплой ванной, заполненной гелем для релаксации, с массажным эффектом. На бортике ванной стоял бокал с напитком, расслабляющим мышечную систему и понижающим осознанность. Она позволила себе слегка нарушить правила. Расслабленность достигала наивысшей точки, расползаясь по всему телу и вызывая ощущение парения. Она всегда опасалась переступить грань. Все имело грани. Те, что разделяли допустимое от категорически запрещенного. Она умела балансировать и из-за страсти приближаться к границам, считала себя недостаточно примерной в общечеловеческом соответствии. Но так хотелось почувствовать головокружение, наделявшее тело невесомостью и отсекавшее мысли, требовавшие анализа.

Только предчувствие того, что Бистрис сидел на полу подле двери, прислушиваясь к звукам, что она создавала в ванной, не позволяло отправиться всецело в нирвану.

– Я знаю, что ты рядом.

– Тебе нельзя так поступать.

– Я так понимаю, ты опираешься на собственный опыт?

– Думаю, что да. Догадываюсь. Изредка у меня всплывают воспоминания, и в некоторых из них я предпочитал погружаться в нереальный мир. В этом нет ничего хорошего.

– Ты точно не робот. Они скучные. Ты ещё скучнее.

Мона допила напиток, и цепляясь за бортик ванной, приподнялась. Она похвалила себя лишь за то, что отправилась в расслабляющую жижу в платье для купания.

Бистрис без слов понял, что она в нем нуждается и вошел в ванную. На его руках она получила недостающие элементы ощущения для погружения в безграничную гармонию. Послушный робот устроил хозяйку в постели и вышел из комнаты. Она не провожала его взглядом. Ей хотелось сохранить в памяти особые ощущения. Казалось, что такие ещё не возникали в её теле.

– Ты помнишь, с чего все началось?

– Началось, что именно?

– Уничтожение.

– Я думал зарождение.

– Не так сложно предположить, что послужило причиной создания органических киборгов, – Клур прикрыл глаза, имитируя задумчивость, демонстрируемую людьми. Ему нравилось то, как они это делают. Впрочем, многое из того, что было доступно людям, производило на него впечатление.