Вернувшись за наш стол, копаюсь в телефоне и немного переговариваюсь с теми, кто потрезвей.

Вроде бы контролирую себя, а сердце всё равно, сука, реагирует, когда на мобильный прилетает сообщение от контакта «Лика».

С хуя ли я ее не забанил, кто скажет?

Читать не надо. Пошла нахер.

Я прекрасно это знаю. Но смахиваю вниз шторку и чувствую, как сносит:

«Я совершила ошибку. Ты меня простишь?»

Проклинаю день, когда взглядом поймал эту сумасшедшую. Чего она нахрен от меня хочет? Я в любовники к ней не запишусь. Как ни странно, хочу себя уважать.

Выдыхаю шумно, запрокидываю голову и считаю удары крови в висках.

– Извините, вам просили вернуть… – Резко дергаюсь, услышав обращенные ко мне слова официанта.

Он наклоняется и ставит бутылку в ведерке со льдом почему-то передо мной. Хотя ясно. В отличие от Макса я кажусь вменяемым.

Киваю официанту, поворачиваю голову и встречаюсь взглядами с глазастой. Она успела закрутить волосы в пучок. Теперь шея кажется ещё тоньше. Черты – ярче. Она поднимает рюмку, покачивает и выпивает залпом. Дурында.

– Как-то объяснили? – об этом не надо спрашивать. Должно быть без разницы, но мне любопытно.

Официант чуть мнется, краснеет даже:

– Сказали, что взрослые дяди должны бы знать – градус понижать нельзя.

Отбрили, конечно. Ответ мне нравится. Губы в улыбке кривятся. Еле сдерживаюсь, чтобы не передать вместе с пачкой сока, что маленькие соплюшки должны знать – свою норму на сегодня уже выжрали. Но это не мое дело.

Отпускаю официанта с кивком. Снова на телефон смотрю. Потом – на девок. Слава богу, им принесли еду. Лучше пусть кушают.

Собравшись, блокирую к херам Лику, встаю и беру в руки пиджак.

– Эй, ты куда? Нам кальян делают, – Максим хоть и пьяный, но за мной следит, как трезвый. Нахожу во внутреннем кармане пачку и прокручиваю между пальцами.

– Покурю, потом вернусь…

Ни одобрения, ни предложения вместе покурить не жду. Вернусь ли – ещё не решил.

Что-то не радует меня этот вечер. Кажется, что никак его уже не раскачать.

Набрасываю пиджак, спускаясь по лестнице.

Выйдя на улицу, дышу нормальным воздухом и радуюсь тому, что от музыки остались только отголоски. Разминаю шею, отхожу в сторону. Щелкаю зажигалкой, сразу же делая первую затяжку.

Обидно, я же почти бросил.

Несколько прекрасных минут наслаждаюсь условной тишиной, а потом слышу за спиной стук каблуков, но как-то внимания на него не обращаю.

Думаю: что должны быть в голове у бабы, чтобы в брачную ночь с одним строчить сообщения другому?

Ответить себе же не успеваю. Глазастая подходит ко мне сбоку, прижимается бедром к парапету, скрещивает красивые голые ноги, ежится на ветру, смахивая с плеча снова успевшие распуститься своенравные, как и хозяйка, блестящие волосы.

Она достает из своей пачки тонкую сигарету и нагло спрашивает:

– Можно зажигалку?

– Ты еще и куришь? – я отвечаю вопросом на вопрос, снова внимательно изучая девушку уже с близка. Видно, что первым делом ей хочется меня нахер послать, но сдерживается. Улыбается даже, голову наклоняет, хлопает ресницами… Рискует, блин:

– Под настроение… – Говорит обтекаемо, а я понять не могу – она кокетничает или думает, что типа издевается? Реально, что у них в головах?

– Сегодня, я так понимаю, настроение во все тяжкие.

Как ни странно, просто кивает. Сжимает сигарету губами и подается ближе ко мне.

Я поджигаю. Она красиво затягивается и выпускает дым так же, как я сделал чуть раньше – струйкой в небо. Я залипаю на длинную тонкую шею. Сжать хочется. На себя потянуть. Губы попробовать.

Возбуждаюсь я, хотя пила она.

– Ужасный день. – Девушка признается, опуская взгляд и хмурясь. Смотрит в мои глаза без страха и стеснения. Чувство, будто мы давно знакомы.