– Англоязычные исследователи полагают, что во фразе Черной Королевы скрыт каламбур. В оригинале она звучит как «it isn't etiquette to cut any one you've been introduced to». Если переводить дословно, то «это неучтиво – резать кого-то, кому вас только что представили». Но слово «cut» имеет и другое значение. Игнорировать.

– В самом деле лестно, – избавляет меня от дальнейших унижений Покровский, но прибавляет смущения.

Одно дело витиевато намекнуть чопорной дамочке, что я испытываю надежды ей понравиться, другое – устроить прилюдный комплексный разбор моего явного интереса к ее сыну. Иначе с какой еще стати мне перед ней хвостом мести?

К счастью, тему сразу же сменили, а пытка длилась не более получаса, но вышла я все равно в таком состоянии, точно отпахала в этом ресторане три смены подряд под чутким руководством Кантемира Ивановича.

– Ты лишился моего доверия, – заявляю Ярославу в машине. – Знал прекрасно, что Елена Анатольевна изъявит желание с тобой поздороваться. Ты ей как родной.

– Что плохого? Ты ей понравилась.

– Я выставила себя идиоткой, – шиплю гневно.

– Нет, кошка, идиотизм – это наварить мужику борща и не пригласить на обед.

– Какая чушь! Пригласить? Я жила в его доме!

– Ты еще не поняла, на кого нарвалась?

– Мне что, самой на него запрыгнуть, что ли?! – взвизгиваю истерично.

– Это максимально ускорит процесс, – прыскает, бросая на меня игривый взгляд. – Но пока ты меня не прибила, подумай над тем, что я тебе сегодня слил.

– Конкретнее, – бурчу недовольно.

– Конкретно, что сделку заключили только этим утром, Вера. Не вчерашним и не неделю назад. А это – триллиард бессмысленных на финальном этапе, но обязательных встреч, три антресоли сопроводительной макулатуры, требующей полной концентрации, плюс жирная красная точка на затылке.

– Почему нельзя просто сказать?

– Как ты себе это представляешь? Вера, Вы обворожительны, но я приглашу Вас на ужин несколько позже. Точную дату назвать не могу, но было бы мило с Вашей стороны не ходить ни с кем другим.

Дальнейшие пререкания продолжать было глупо и всю дорогу до офиса я молча прокручивала в голове услышанное. Не хотела, но успела поверить в его слова. Что действительно вызываю интерес, что приглашение все-таки получу.

Покровский расставил все по местам.

Когда мы приехали, он поджидал в дверях своего кабинета. Выглядел, мягко говоря, разъяренным. Глаза мерцали нездоровым блеском. Ярослав при виде его расправил плечи, я – сделала шаг в сторону.

– Вера, возвращаетесь к работе. Ярослав, – он отступает, жестом приглашая его в свой кабинет.

Они закрываются, я, не зная, что и думать, иду к своему рабочему месту. Но, едва успеваю устроиться, как дверь распахивается и выходит Ярослав. В мою сторону даже не смотрит, печатая шаг идёт к лестнице, но я успеваю увидеть красное пятно на его скуле от прямого и точного удара Покровского.

Поначалу меня переполняет одно лишь недоумение. Что бы я Ярославу не говорила, обед в самом деле прошёл хорошо. И это знакомство хоть и было неуместным, никак не могло закончиться мордобоем. Если только… если только оно не просто неуместно, а его и вовсе не должно было быть. Зачем тогда он вообще меня за руку взял? Мог бы представить как подчиненную, безо всяких намеков.

Немного позже, так и не придя ни к какому конкретному выводу, решаю вдруг быть храброй. Ищу на корпоративном портале образец заявления на увольнение, печатаю его, ставлю подпись и сегодняшнюю дату. Кажусь себе очень рассудительной: если он настроен на отношения, ни за что не даст мне уйти. Наконец-то раскачается, объяснится, я буду краснеть и смущаться, но на свидание, конечно, соглашусь.