– А почему Вы выбрали такой странный псевдоним?

– Это не я его выбрал. Это мой Голос мне велел, чтобы иметь возможность быть продаваемым за границей.

– Вы слышите голоса? – уточнил доктор.

«Надо же было такое ляпнуть! Они так меня и вправду упекут в психушку», – выругался я про себя, а вслух произнёс:

– Боже упаси! «Голос» – это маркетинговое агентство, которое продвигает мои книги.

Доктор пристально посмотрел мне в глаза:

– То есть голоса Вы не слышите? Они не заставляют Вас совершать какие-то поступки? Они не диктуют Вам Ваши книги?

На этот раз я пристально посмотрел на доктора:

– Нет, конечно. Но почему Вы решили, что мне кто-то диктует мои книги?

– Такое случалось в моей практике.

У меня перехватило дыхание. Он, наверняка, знает того человека, которого я ищу.

– Расскажите мне про эти случаи. Это могло бы мне пригодиться для книги, – попросил я.

– Расскажу, конечно, – согласился Рустем Дамирович. – Но только после всех формальностей.

Он открыл ноутбук, лежащий на его столе, и включил видео.

– Расскажите, что Вы видите?

– Лицо человека вращается. Какая-то маска, – пожал я плечами.

– Вы видите что-то необычное в ней? – спросил доктор.

– Нет, – честно признался я.

– А когда маска поворачивается к Вам тыльной стороной, Вам не кажется, что она выгибается и снова становится лицевой?

– Нет.

– То есть Вы четко видите обратную сторону маски?

– Да.

Этот странный вопрос меня всё больше раздражал.

Главврач оживился. Он что-то нажал на ноутбуке, и передо мной стала крутиться маска какого-то клоуна.

– А теперь Вы тоже видите обратную сторону маски во время вращения?

– Конечно.

Доктор закрыл ноутбук и что-то записал в свой журнал. Затем он поднял на меня глаза и продолжил задавать свои тупые вопросы.

– В детстве у Вас была полноценная семья? Какие были взаимоотношения родителей?

– У меня было счастливое детство со всеми необходимыми атрибутами – любимые родители, велосипед и разбитые коленки…

– Их смерть сильно отразилась на Вашей психике?

– Они умерли около пяти лет назад. Я был достаточно взрослым мальчиком, чтобы пережить их уход.

Доктор снова что-то записал.

– Скажите, – снова произнёс он, – а кем Вы были до того, как стали писателем?

– Алкашом, – честно признался я.

Доктор снова оживился.

– Очень интересно. И где же тот водораздел, который отделяет популярного писателя, фантаста-философа от алкаша?

– Алкаш тоже может быть фантастом-философом, – заметил я. – Вся разница в том, что вряд ли его мысли будут кому-то интересны.

Доктор усмехнулся.

– Ну, не скажите, – ответил он. – У нас тут много философов, мнение которых мне интересно… с профессиональной точки зрения.

– И писатели бывают? – поинтересовался я, пытаясь осторожно перевести разговор на интересующую меня тему.

– О! Ещё какие! – доктор рассмеялся. – Такие романы рассказывали. Всем отделением заслушивались.

– А у меня будет возможность ознакомиться с этими произведениями? А ещё лучше с автором пообщаться.

– Не думаю, – неожиданно став серьёзным, ответил доктор. – Вы мне так и не рассказали свою занимательную историю о том событии, которое перевернуло Вашу жизнь.

Доктор был добр и приветлив, располагая к себе в разговоре, и у меня на мгновение появилось желание рассказать ему свою историю про Голос, который изменил всю мою жизнь, но внутри меня что-то щёлкнуло, запретив мне даже думать о своём невидимом собеседнике.

Я только пожал плечами:

– Да, не было никакой истории. Я с детства любил выдумывать разные сказки. Вот, видимо, и проявилась моя фантазия в книгах.

– А как долго Вы употребляли алкоголь?

– Послушайте, доктор! Я, наверное, неудачно пошутил, что был алкашом. Не думаю, что Вам стоит тратить наше время на эти разговоры.