Деньги были и правда большие, машину на такое не купишь, но где-то на месяц или даже два их хватит. В этот момент отложенный будильник напомнил, что я уже опаздываю на пять минут и пришлось принимать быстрое решение.

– Где подписать? – в итоге спросил я, дабы не растягивать решение.

– Внизу, где ваша фамилия и инициалы.

– Скажите, а мне подписывать где фамилия или где написано “заверил” и место для печати?

– Заверин – это я, Заверин Михаил Павлович, приятно познакомиться, – улыбнувшись произнес мужчина и протянул мне руку.

– Простите, – растерянно ответил я и быстро подписал договор.

Михаил подписал бумаги со своей стороны и вернул мне мою копию.

– Ну все, с договором и дневником жду вас завтра или послезавтра, очень вас прошу, уделяйте время дневнику, это правда важно.

– А укол?

– С этим к Анне, я думаю она вас уже ждет.

Я вышел из кабинета и заглянул в соседнюю дверь.

– Можно? – спросил я, заметив, что в кабинете никого нет.

– Да, заходите, я сейчас, – раздалось из-за внутренней двери.

В этот раз Анна вышла ко мне в маске, с одноразовым шприцем в одной руке и ваткой в другой.

– Куда будем колоть?

– Давайте лучше в руку, мне так как-то спокойней будет.

– Мне все равно, закатайте рукав.

Я задрал рукав и принялся ждать боли, но видимо Анна была профессионалом и ничего особенного я не почувствовал. Укол прошел практически незаметно, я больше почувствовал как защипало от спирта после укола, но это было скорее облегчение, что все закончилось.

Подхватив дневник, точнее блокнот, который должен был стать дневником, я отправился в институт, запоздало понимая, что опаздываю на пару минут на десять как минимум. В институте все было как всегда, я буквально вполз в аудиторию прикидываясь невидимкой и прокрался на ближайшее свободное место. Прослушав очередную пару, я решил ограничить сегодня себя от всевозможных приключений, а потому отправился прямиком домой.

Первое время я ничего не чувствовал, если не считать, что плечо начало потихоньку ныть и немного чесаться, но ничего необычного. Впрочем, врач предупреждал, что все интересное начнется только завтра. Открыв холодильник я в очередной раз убедился, что еда сама в нем не растет, а потому мой ужин был прост как никогда.

Говорят, что изобретатель этого блюда родился на Тайване, и в то время был голод по всей стране, это и натолкнуло его на поиски простой и надежной еды. В этот раз я не стал повторять своей ошибки, а потому, набирая в чайник воду, я был спокоен и собран. Щелкнув выключателем, я сел за стол и принялся сдирать плотный полиэтилен с упаковки. Пленка была хорошо натянута и мне никак не удавалось подцепить хоть краешек, а оплавленные углы были слишком прочные, чтобы можно было их легко порвать.

– Ах вот ты значит как, да? Ладно… – пробубнил я непокорной упаковке и вытащил из ящика вилку. – Посмотрим, что ты скажешь на это…

Зубья вилки легко вспороли полиэтилен и как только в нем образовался разрыв, мне удалось быстро разорвать пленку, скомкать ее в небольшой шарик и бросить в ведро.

– То-то! Еще ни одной упаковке не удалось избежать открытия!

Разговаривать с самим собой возможно было странно, но так уж сложилось, что сейчас это было единственное развлечение. Я заранее поставил телефон на бесшумный режим, чтобы никому и в голову не пришло выдернуть меня куда-то перед завтрашним днем. Мне показалось, что совет не употреблять алкоголь был искренним и скорее даже житейским, нежели попыткой запугать, дабы я не забил на дневник.

Чайник пропищал о своей готовности, я открыл пластиковую крышку с пенопластовой коробки и ловко вытащил два пакетика и уродливую одноразовую вилку. Лапша была как обычно кудрявая и лежала плотным брикетом на дне упаковки. Высыпав оба пакетика прямо по середине, я принялся лить кипяток прямиком в центр получившейся конструкции. Выглядело это так, словно я проводил древний обряд чайной церемонии, а не заваривал копеечную лапшу.