— Это в тебе мужская солидарность говорит, а обо мне кто подумает? Я ребенка хочу, семью полноценную.

— Он тоже хочет, но когда будет уверен, что сможет обеспечить тебя и ребенка всем необходимым, — оправдываю друга я, припоминая рассуждения Олега на тему отцовства.

— И что мне теперь? На аборт? — злится Марина, не услышав в моем голосе и намека на поддержку. — Ты бы отправил Олесю на аборт, если бы она случайно залетела?

Я слегка подвисаю, примерив ситуацию. Вопрос, конечно, интересный, но в контексте последних событий уже не актуальный. Но, как ни странно, мысли о конопатых кудрявых малышках меня ничуть не пугают. Олеська дурная и глупая, но я бы сам ее всю беременность вёл, мозги постепенно вправил, взял бы ситуацию под полный контроль. Почему-то не могу представить пацанов. Только девочку, мелкую, шуструю, меткую.

Чертов мандарин… Как же меня так угораздило-то? И что мне теперь делать со всем этим бардаком в голове и в сердце? Клининг вызвать, чтобы генеральную уборку провели?

— Олег не отправит тебя никуда, — уклоняюсь от прямого ответа. — На этот счет можешь быть уверена. Поворчит и пойдет вместе с тобой чепчики покупать.

— Думаешь? — спрашивает Марина с надеждой.

— Сто процентов. Погуляет, выпустит пар и вернется с букетом цветов.

— Ты только не говори, что я тебе звонила… если Олег вдруг решит с тобой поделиться.

— Не скажу. Курить завязывай. Тебе нельзя, — отчитываю непутевую подругу.

— Я брошу, — обещает Богданова. — Разнервничалась просто.

— Нервничать тоже нельзя.

— Не буду, — шмыгает носом Марина и резко меняет тему: — Олеся не рассердится, что я тебе так поздно звоню?

— Не рассердится, — скупо отвечаю я. — У тебя все?

— Почти… — мямлит она. Никак выдаст сейчас что-то шибко «умное». — Олеся с нами совсем общаться не хочет? — угадал. Хорошо, что есть в мире предсказуемые «умницы».

— Почему ты так решила?

— Показалось, наверное…

— Когда кажется, сама знаешь, что нужно делать.

— Мы с нового года не собирались ни разу, — развивает тему Марина, решив окончательно меня выбесить. — Она, конечно, младше нас и, может быть, не совсем понимает наши приколы, но нос воротить от друзей своего парня — это как-то не комильфо. Вот уж никак не думала, что тебя можно под каблук загнать. Ты ли это, Кравцов?

— А я посмотрю, как ты с коляской на наши тусовки таскаться будешь. — огрызаюсь я.

— У нее же нет коляски, или я чего-то не знаю?

— Угомонись, Марин, — закрываю надоевший вопрос. — Давай иди спать ложись и поменьше загоняйся всякой ерундой.

— Я, значит, за него как за друга переживаю, а он меня еще и посылает, — оскорбляется Марина. — У тебя день рождения в апреле. Может, соберёмся, как обычно, в Завидном?

— Я пока ничего не планировал. Ближе к дате решим. Доброй ночи, Марин, — прощаюсь, пока она не стребовала с меня обещание, и в одностороннем порядке завершаю звонок.

— Кофе готов, порядок наведен, — вежливо постучав, заглядывает на балкон Майя. Черт, совсем про нее забыл.

— Быстро ты, — взглянув на часы, окидываю девушку суровым взглядом.

Она лучезарно улыбается, поправляя влажные после душа волосы. Из одежды на ней только полотенце и мурашки. Захожу внутрь, двинув ее плечом. Улавливаю запах своего шампуня, стараясь не думать, чем еще из моих вещей воспользовалась Олеськина гостья. Наглая, как танк. У нее дома воду, что ли, за неуплату отключили? Конечно, бл*ь, нет. Просто Майе похер абсолютно, что ее собутыльница дрыхнет в другой комнате, пока она тут почти голышом меня кофе угощает.

— Я полы просил помыть, а не себя, — недовольно комментирую я, бегло осматриваясь.