Царевич в ответ широко улыбнулся, обнажив белые здоровые зубы, а Яков Сероволк, оскалившись, только пробурчал что-то неразборчивое.

В принципе царь уже сложил все пазлы этого громкого дела, и картинка получилась совершенно безобидная. Можно было смело посчитать эту троицу невиновной и, приговорив к неделе общественных работ, затем отпустить на все четыре стороны. Однако такое недальновидное добро могло негативно сказаться в будущем и аукнуться злом. Если жестоко не наказать этих сегодня, завтра толпы людей и нелюдей безбоязнено полезут под колёса царской кареты, и в конце концов устроят настоящий переворот со всем вытекающими, ну, в лучшем случае, выползающими последствиями.

Посидев ещё несколько минут в глубоком раздумье, царь встал со своего трона.

– Итак, взвесив всё «за» и «против», выслушав все стороны, верховный суд в моём лице приговаривает виновных в попытке переворота. – тут государя отвлёк неугомонный Годунович, потянувший его за рукав.

– Царь, обожди, обожди приговор оглашать, – суетливо зашептал ему на ухо боярин. Знал, коли озвучит государь приговор, какой бы то ни было, обратного хода ему уже не будет, и тем паче, никаких апелляций.

– Что ещё? – недовольно скривился Владибор Ильич.

– Я только сейчас всё понял, государь, выслушай меня, – сложив ладони, с мольбой в глазах воззрился на царя Годунович, которому в ходе суда и следствия пришло в голову озарение.

– Говори! – нетерпеливо дёрнул плечом царь, не нравилось ему, когда вот так душещипательно смотрят на него подчинённые.

– Это же те самые герои, про которых говорила Баба-Ягодка! – высказался боярин и закивал своей довольно сомнительной догадке.

– С чего это ты взял? – ещё раз придирчиво осмотрел государь стоявшую пред ним троицу.

– Всё сходится! – торопливо затараторил Годунович, пока царь не прогнал его за такие предположения. – Колдуна ведьма вызвала?

Ведьма. А Царевич с Сероволком там как оказались? Наверняка, тоже ушлая ведьма подстроила. Она нам перед отъездом обещала найти не одного, а троих героев? Обещала. А как ещё понимать всё это? Точно, ведьмины проделки!

– Скажешь тоже, герои, – уже с меньшим сомнением ответил царь. – Колдун, который путает заклинания, цыган, от которого волчатиной за полверсты прёт и этот студент рабоче-крестьянского происхождения.

Они и по отдельности представляют опасность для общества, а вместе вообще гремучая смесь.

– Вот! Вот! – заулыбался Годунович. – Я что и говорю. Этих и надо за царицей отправлять. Пущай какую-никакую вину, в крайнем случае, кровью искупят. А ежели и пропадут на чужбине, такого «добра» не жалко. Тем паче, по последней переписи у нас переизбыток колдунов, жнецов, швецов и воров, а вот по богатырям недостача существенная. Немного статистику улучшим в этом плане, глядишь, и вероятные противники призадумаются.

Государь в свете последних умозаключений боярина уже под другим ракурсом взглянул на подсудимых. И впрямь, интересная троица: стоят твёрдо, смотрят смело (цыган, зараза, даже нагло), выглядят внушительно, если не сказать, колоритно – почти как три богатыря.

Ай, была не была! Не зря же ведьма старалась, сводила вместе эту странную троицу.

– Повелеваю! Вместо работ каторжных долголетних отрядить сих виновников в Аркфрику, на поиски и выручку царицы-матушки Надежды! – закончил свою ненадолго прерванную мысль государь и хряснул кулаком по столу. На положённой пред ним скорописным писарем бумаге с проектом приговора осталась чёрная гербовая печать с царского гербового перстня – двухглавый медведь, наступивший лапой на горло белоглавому орлану (никакой политики, просто царю картинка на конкурсе гербов понравилась, вот он её и выбрал). Печать сия означала, что приговор обжалованию не подлежит и должен быть применён к правонарушителям в полной мере.