– А, кто теперь здесь охранник? – поинтересовался я.

– Да никого теперь нет. Был после меня какой-то дедок, но тот на третий день работы, скончался от сердечного приступа, прямо в ночное дежурство, на своем кресле. Я временами так поглядываю, когда уж совсем делать нечего.

– Может ты хочешь снова стать охранником? Пока настоящего хозяина нет.

– Да нет, мистер Хельгасон! После того что здесь бывает, я не хочу уже быть охранником.

– А, что здесь происходит? – спросил я в тот же момент.

– Говорят кто-то лазает, что-то высматривает, какие-то люди странные приезжают, пытаются достучаться до мистера Бруно, а он все, где-то прячется в это время, не знаю.

– Может это из-за жены, или просто какие-то мелкие шестерки, что то хотят, от мистера Бруно? – подумал я. Решив еще осмотреться, я прошел чуть дальше и заметил, что входная дверь, чуть испорчена, подойдя поближе, я увидел небольшую трещину в стекле и то, что кто-то пытался вскрыть снаружи замок. Я тут же решил сообщить кому-нибудь. Пробежав по большому коридору, я увидел, как какая-то дама начала заходила в кабинет, и я решил ей тут же крикнуть:

– Постойте дамочка, – подбежал я к ней и продолжил – там кто-то дверь похоже пытался взломать!

– Вы про ту деревянную? – сказала она, указывая пальцем.

– Да.

– Не волнуйтесь вы так, это сам хозяин, посреди ночи, пьяный, забыв ключи, пытался зачем-то, попасть в главное помещение. Ну так он, тогда сказал. – повернувшись от меня, она вошла в свои кабинет. Я решил пойти обратно в кабинет, но по пути снова встретивший этого двухметрового человека, я позвал его с собой в кабинет. Мы вошли в кабинет, где я сказал чтобы он садился, на главное место. Он с колебанием и неуверенностью сел в него. Сняв со стены план этого здания и других поблизости, я положил его на стол и развернул, показывая пальцем и произнося:

– Мы находимся здесь в главном здании, параллельное здания это, верно?

– Это дополнительное здание! А, тут и сама фабрика. – ответил он показывая пальцем мне на карте. Я поинтересовался, есть ли кто-нибудь в данный момент, на самой фабрики. На что он сказал:

– Сегодня почти никого, ведь воскресенья, а вот с завтрашнего дня, народу будет много, так что, готовьтесь к этому.

– Буду иметь в виду. – Я сказал чтобы он встал из-за кресла Бруно и приказал ему отправиться домой, на что он с улыбкой сказал, спасибо. И тут я его спросил:

– А как тебя зовут-то?

– Большой Билл

– Ну большой Билл, был рад снова тебя видеть!

– Я вас тоже, босс. – произнес он, закрыв дверь снаружи. Я посмотрел на время и поняв, что уже ближе к вечеру, я решил, снова попробовать разобраться в бумагах, сев за стол, я увидел что под столом, лежит какие-то бумаги. Подняв их, я увидел счета, где были большие потери наличных. Подумав, неужели такие плохие дела стали у фабрики? Как вдруг вчитываясь я заметил, что эти расходы были отправлены на имя, некоего Томаса Джефферсона. И тут я понял, что у фабрики, скорее всего большие долги, только не понимал из-за чего. Запомнив имя, я начал расспрашивать у всех подряд, может кто-то и узнает. Пробежав по фабрике, так и не узнав, не у кого, я совсем отчаявшись, пошел обратно в кабинет, где снял костюм, повесил его в шкаф, взял ключи и убедившись что все закрыто, пошел к дому пастора. Не знаю почему, я все еще не называю его просто домом, может из-за того, что я не чувствую что это мой дом, на этот вопрос, я не знал точного ответа. Вернувшись поздно вечером, войдя в дом, я первым делом, пошел на кухню, так как весь день, ничего не ел. Проходя мимо гостиной, где сидел и ел тарелку с супом пастор, читая свою газету, он мне сказал: