Не успел я вернуться в машину, как она снова появилась и полезла на лестницу. Я опять прогнал ее подальше. Прежде чем идти обратно к машине, постоял чуток. И тут как раз подкатил местный коп. Увидев меня, приглушил мотор и свернул к нам. Я и с места двинуться не успел. Он оказался между мной и машиной. Теперь я не мог посигналить.

– Отдыхаете?

– Вышел загнать машину.

– Ваша?

– Нет, хозяйская.

– Ясно. Я просто на всякий случай.

Он огляделся.

– Черт побери! Глядите-ка!

– Что?

– Кошка полезла на лестницу.

– А.

– Люблю кошек. Всегда-то они себе на уме.

Он надел перчатки, посмотрел куда-то в темноту, несколько раз нажал педаль – и уехал.

Едва он скрылся, я бросился сигналить. Но не успел. Над крыльцом что-то вспыхнуло, и во всем доме потух свет. Кора закричала дурным голосом:

– Фрэнк! Фрэнк!! Что случилось??

Я побежал в кухню; спичек в кармане не оказалось, пришлось пробираться наощупь. Мы столкнулись на лестнице, когда я поднимался, а Кора спускалась. Она опять вскрикнула.

– Тише ты, ради бога! Ты сделала?

– Да, только свет погас, и я не успела подержать его под водой.

– Нужно его спасать! Здесь был коп, он видел лестницу!

– Позвонить доктору?

– Звони, а я его вытащу.

Она спустилась, я поднялся. Вошел в ванную. Ник лежал в воде, но голова была снаружи. Я принялся его вытаскивать. Вот уж я попотел: он был весь в мыле, скользкий. Мне пришлось даже в ванну залезть.

Кора тем временем говорила с телефонисткой. С доктором ее не соединили. Соединили с полицией.

Я наконец поднял Ника, примостил на край ванны. Потом сам вылез, перенес его в спальню и уложил на кровать.

Пришла Кора, мы отыскали спички и зажгли свечу. Занялись Ником. Я обмотал ему голову мокрым полотенцем, а Кора стала растирать руки и ноги.

– Мне сказали – нам вызовут «Скорую».

– Хорошо. Он понял, что это ты его?

– Не знаю.

– Ты подошла сзади?

– Кажется, да. Потом стало темно, и я не знала, в чем дело. Что ты сделал со светом?

– Ничего. Пробки полетели.

– Фрэнк… Хорошо бы он так и не очнулся.

– Он должен очнуться! Если он умрет – нам конец. Говорю же тебе – коп видел лестницу. Если Ник умрет, будет ясно, почему. Стоит ему умереть – нас посадят.

– Вдруг он меня заметил? Что он скажет, когда придет в себя?

– Может, и не заметил. Нужно придумать объяснение. Ты была в ванной, вдруг потух свет, и ты слышала, как Ник поскользнулся и упал, а когда ты его позвала – не ответил. Вот так. И неважно, что он скажет, стой на своем. Ему померещилось – и все!

– Где же носит эту «Скорую»?

– Приедут.

Приехала «Скорая», Ника уложили на носилки, сунули в машину. Кора поехала с ним, я – следом, на машине.

На полпути в Глендейл нам попался коп; он пристроился впереди «Скорой». Они неслись на всех парах, и я приотстал. Когда подъехал, Ника выгружали из машины под присмотром копа. Коп вдруг замер и уставился на меня. Это был тот самый!

Ника завезли внутрь, уложили на каталку и повезли в операционную. Мы с Корой ждали в холле. Подошла сестра, села рядом. Потом явился коп, и с ним еще сержант. Они с меня глаз не сводили. Кора рассказывала сестре, как все произошло.

– Я была там, в ванной, зашла взять полотенце, и вдруг щелчок, как будто выстрелили, – и свет погас. Ник упал – я слышала. Он перед этим как раз начал вставать, собирался включить душ. Я его зову – он не отвечает, а вокруг темнота, ничего не видно, и непонятно, что случилось. Я подумала, его током ударило. Потом Фрэнк услышал, как я кричу, и пришел, вытащил его, а я вызвала «Скорую». Не знаю, что бы я делала, не приедь они так быстро.

– На ночные вызовы они всегда торопятся.

– Я очень боюсь, что он сильно расшибся.