– Зима ведь, – сказал Эт, пожав плечами и вздохнув. Левый глаз старика косил в сторону, отчего казалось, что он что-то задумал.

– И что рассказывают? – спросил Алиас.

– Чешут языками… И место проклятое, и боги отвернулись, и лавины теперь одна за другой пойдут. До конца зимы хоть одна, а до нас доберется. Трещат, лавины бесшумно ночью стронутся – раз, и все: ни убежать, ни спрятаться. Задохнемся, мол, все, кто в доме будет. И хоронить никого не надо.

Покивав в ответ на сумбурный пересказ сплетен, Алиас двинулся в село. И обнаружил Гимтара. Уж он-то говорил на имперском ничуть не хуже самого Алиаса!

Брат рекса Эндира Законника завершил зимний объезд, спустившись в нижнюю точку долины и столкнулся с Фуггом. И тут Алиас сразу же совершил ошибку, поверив в случайность этой встречи. Посланца наместника оправдывало одно: он никогда ранее не слышал этого имени и не знал, насколько хитер, коварен и беспощаден танас правителя.

– Да какое там проклятие богов!.. – сплюнул Гимтар, выражая отношение к подобной чуши. – Это место всегда таким было, потому там и села нет. Вот ты сам подумай: земля хорошая, а села нет? Сам знаешь, как у нас пахотная землица ценится. В стародавние времена – видишь прямоугольные каменные остовы? – стояли тут дома-башни. Обойдешь такой дом вокруг – ни дверей, ни окон. А дверь только на высоте двух-трех ростов человека. И рядышком лестница приставная. Это чтоб лавиной не выломало двери с окнами да не задавило людей внутри. Вот так и жили. А потом пришли вы, – опять сплюнул Гимтар, – дома-башни разрушили, из старых камней свое поместье построили. Если б вы всех местных к тому времени не разогнали-вырезали, глядишь, кто бы и подсказал вашим, что к чему…

– Так сколько лет уж вилле – и ничего! – возмутился Алиас. – И ничего, и никогда!

– И ничего, и никогда, – покивал головой горец. – А потом случится такое, что и снегу насыплет, и теплый ветер зимой с моря пригонит. Теплый ветер упрется в склон, – показал он рукой, – и вверх пойдет. Подует такой ветерок пару-тройку дней – и все.

– Что «все»? – не понял Алиас.

– Если бросить на холодную сковороду кусок сала или масла и поставить сковороду на чуть теплые угли, потом поднять сковороду и чуть наклонить – что будет?

– Известно что – соскользнет масло.

– Верно. Так вот: склон – сковородка, снег – масло, а теплый ветер с моря, – горец дернул подбородком туда, откуда приехал Алиас – в сторону предгорий и Империи за ними, – это угли. Снег подтаял снизу и соскользнул.

Немного постояли. Посмотрели на склоны, поросшие ельником. Раньше они казались Алиасу далекими и красивыми. А сейчас – удивительно близкими и пугающими.

– Вот мы… – горец запнулся, – вот правитель Эндир строиться будет на том берегу реки. Для ржи там земля слишком каменистая, а для выпаса ее слишком мало. Горы ближе, но мельче, да и склоны крутые. Снег не задерживается. Красота! Годное место!

– И когда рекс собирается строить? – словно невзначай поинтересовался имперец, не ведая, что заглотил приготовленную наживку.

Гимтар замялся:

– Люди нужны всякие… да и дел по горло. – Он помолчал, подбирая достойный ответ. – Как правитель скажет – сразу начнем.

«Понятно, – подумал Алиас, – денег нет. И инженеров. Имперская архитектура – это не хижины из камня складывать и не мазанки из глины лепить. Тут без инженеров, без чертежей никуда. И воду подвести, а нечистоты вывести. И сад разбить. Уложить черепицу. Проложить и замостить дорожки. Спроектировать колонны и портики… Сплошная головная боль для неподготовленного ума».

Они поговорили о всяких пустяках и разъехались, довольные друг другом. Поручение