Пятнадцать лет спустя мы с Бобом обсудили это переживание, в ходе которого самая банальная вещь внезапно полностью захватила его внимание до такой степени, что он перестал понимать, что делает. К сожалению, он не был готов к столь навязчивым мыслям. Переживания Боба захватили его до такой степени, что он уже не чувствовал себя Бобом. Его личность оказалась поглощенной.

– Казалось, будто я перестал быть частью мира, – вспоминает Боб. – Меня выволокли в вечность.

Сейчас он работает в психиатрической клинике и пытается помочь людям, которые испытывают похожие трудности.

Конечно, мне, как чужому человеку, очень сложно понять, что же произошло с Бобом в те далекие студенческие годы. Как какой-то кирпич может поглотить кого-то до такой степени, что разрушается восприятие времени и пространства? Даже Боб не в состоянии это объяснить, что уж говорить про меня. Единственное, что он знает точно, это то, что в тот момент он думал, что кирпич и есть сама жизнь. Слова «кирпич» и «жизнь» логически никак не связаны. С точки зрения вторичного мыслительного процесса Фрейда связь отсутствует.

Даже в самых диких фантазиях вам не удастся представить себе степень безумия, которое может происходить с человеком во время психоза. А потому не стоит исключать и гипнотизирующие кирпичи. Здравый смысл не позволяет нам думать, что кирпичи могут вести себя таким образом. И Боб это знает. Это объясняет, почему некоторые люди стесняются говорить о психотических переживаниях. Никому не хочется, чтобы его считали «ненормальным», во многом еще и потому, что во время психоза у вас просто нет другого выбора, кроме как терпеть происходящее.

Но «непонятное» вовсе не обязательно должно быть камнем преткновения. Совместные размышления о том, что происходит в такие моменты, и осмысление странностей создают определенное пространство для маневра. Помните, ранее, когда мы обсуждали теорию Лакана, я писал, что люди могут ощущать реальность, потому что они работают с языком? Когда мы говорим про вещи, мы покрываем их сетью слогов. Слова позволяют нам выносить суровую реальность и держаться на безопасном расстоянии от мира, в котором все постоянно меняется. В результате Реальность не подавляет нас, но позволяет играть с мыслями.

Однако когда в этом защитном слое из слов появляются дыры, чувство реальности вновь оказывается под угрозой. Предметы и события из внешнего мира, такие как кирпич, завороживший Боба, внезапно могут оказаться неприятно близкими, даже если окружающим они кажутся совершенно безобидными. В таких ситуациях разговор создает пространство для диалога и поиска выхода.

С точки зрения биологии можно утверждать, что завороженность Боба кирпичом согласуется с популярной теорией аберрантной салиентности. Эта теория предполагает, что в состоянии психоза в мозге человека присутствует избыточное количество нейромедиатора дофамина. Как правило, дофамин помогает сознанию концентрироваться и управляет эмоциональным восприятием. Из-за избыточного количества дофамина, циркулирующего между клетками мозга во время психоза, усиливается восприятие и размывается широкая картина мира. В результате мозг человека функционирует настолько интенсивно, что переключить внимание с деталей внешнего мира, которые привлекли наше внимание, становится просто невозможно.

Основываясь на этой теории, антипсихотические препараты можно выписывать направо и налево. Они снижают концентрацию дофамина в мозге и уменьшают склонность уделять внимание незначительным внешним объектам