Наши родители, деды, прадеды и бесчисленные поколения предков, теряющиеся во тьме истории, вдохнули в нас свое мужество и свои силы, неведомые нам самим, потому что они проявляются только в по-настоящему критических ситуациях.
И мы выживем в этом кризисе – и эта книга посвящена совсем не тому, как и тем более почему мы сделаем это.
Эта книга о другом: о том, как выжить в кризисе с наименьшей потерей сил, времени и денег, занимаясь своей повседневной жизнью, ради которой мы все и живем.
О том, как жить, чтобы по прошествии долгих успешных лет ответить на дотошные расспросы, как одни мои дальние родственники, искренне недоуменным: «Кризис? Какой кризис? Не помню – мы были счастливы».
Часть I. Почему мы выживем и в этом кризисе тоже
Я не хочу заниматься ура-патриотизмом и отбирать хлеб у огромного числа высокопрофессиональных идиотов, которые, как плесень, развелись на государственных нефтедолларах в 2000-е годы.
Решительно предпочитая исторический материализм истерическому оптимизму, не устаю напоминать любителям лозунга «Победа неизбежна», что в прошлый раз его писали на стенах жители Берлина, – вплоть до конца апреля 1945 года и часто без какого бы то ни было принуждения.
Тем не менее достаточно подробно, как полагаю, видя ход развития, угрозы и последствия нынешнего российского кризиса и новой глобальной депрессии, в которую входит человечество, я полагаю, что нам удастся удержать Россию от саморазрушения, а российскую цивилизацию – от гибели.
Хотя их лицо и характер, конечно, существенно изменятся.
Вероятность гибели нашей страны и цивилизации, подобной гибели Советского Союза и советской цивилизации, с моей точки зрения, не превышает 30 % – хотя понятно, что это предельно грубая оценка.
Прежде всего, сепаратизм в сегодняшней России весьма серьезно сдерживается его иждивенческим характером: даже самые оголтелые националисты требуют от Москвы денег, но отнюдь не реальной независимости. Причины этого разнообразны, – от чудовищных уроков уничтожения СССР до второй чеченской войны и привычки правящей бюрократии заливать все проблемы деньгами, – но результат налицо.
С другой стороны, наличие очевидных внешних угроз весьма эффективно принуждает сепаратистов к разуму. Так, люди, задающие в Сибири вопрос «Зачем мы так дешево продаем свою нефть Москве?», очень хорошо и правильно понимают ответ в том духе, что без Москвы они будут отдавать эту нефть даром Пекину.
Принципиальным отличием сегодняшней российской ситуации от предшествовавшей развалу Советского Союза является отсутствие целенаправленных действий внешних сил, нацеленных на разрушение страны. Ведь СССР был главным, почти единственным врагом развитых стран, «империей зла», – и все усилия (далеко не только пропагандистские) «всего прогрессивного человечества» были нацелены прежде всего на его уничтожение. Сегодня же системная внешняя пропаганда, ориентированная на расчленение страны, сравнительно слаба, так как Россия при всей своей значимости для нас является не более чем периферийным участком глобальной конкуренции.
Наиболее агрессивный участник глобальной конкуренции – США – при всем последовательном стремлении нанести нам максимальный ущерб и свергнуть сложившийся у нас государственный строй понимает, что разрушение России отдаст ее ресурсы его стратегическому конкуренту – Китаю, и потому пока ведет себя относительно сдержанно. Китай же в силу самой своей культуры ориентируется на расширение своего влияния, но не на захват территорий, представляя лишь потенциальную угрозу территориальной целостности России, и то практически помимо своей воли, из-за чудовищного разрыва в темпах, а сегодня уже и в уровне развития.