М-да, сегодня я потерял лучшего друга. Прощай, побратим! Здравствуй, унылый моногамный самец… 

4. Глава 3

Яна

— Вик, мы же за прошлый заход собрали приличную сумму. 

— Янчик, ну что там было? — Перехватив непослушные кудри, подруга собирает кулю, садясь на край старого дивана. 

— Семьдесят три тысячи. Семьдесят три. — Сон как рукой сняло, как только узнаю, что денег не хватает даже на квартплату, не говоря о продуктах. — Прошло только две недели, я же просила умерить расходы. 

— Две недели. — Сдув прядь со лба, подруга загибает пальчики. — Семьдесят три на два — тридцать шесть пятьсот. Сама подумай, мы имеем на двоих в неделю тридцать шесть тысяч. А на одну — восемнадцать двести пятьдесят. И ты еще спрашиваешь, куда делись деньги?! Их просто нет, — разводит пустые ладошки перед моим лицом. — Пф-ф-ф, и кончились. 

— Вика. — Собираю одеяло гармошкой, впиваясь пальцами. Одеяло и постельное белье— единственное, что было новым в этой комнате. У меня нет возможности купить свой угол, нет возможности поменять старую мебель, пропитанную запахом гари, сигарет и одеколона «Красная Москва», или сменить пожелтевшие обои на низких стенах, но спать на чужом застиранном белье, мучаясь вопросом, что могло на нем происходить, никогда не буду. — Где деньги? — задаю прямой вопрос. 

— Они… 

— Где деньги, Вика!?

— Их нет, — виновато улыбается подруга. 

— Только не говори, что приходил Стасик-разик и рассказал, как в очередной раз вляпался по самые уши. А ты поверила и отдала ему наши, — выделяю и повторяю с нажимом: — Наши деньги. Мои! Вик! Я рискую! 

— Да-да, — отмахивается подруга, — а вдруг волчица не откликнется… И бла-бла-бла… Мне иногда кажется, что ты сумасшедшая. Сама-то в это веришь? Оборотень, — смеется она. — И не давала я денег Стасу! Внесла первый взнос на маммопластику. — Вскочив на ноги, Вика упирает кулаки в бедра и склоняется надо мной. — Не нужно меня отговаривать! Я уже и обследование прошла! 

— Ты дура, Вик! Мы есть твою новую грудь будем? Или оплатим ею аренду? 

— Нет, заработаем. Сегодня очумительная вечеринка в «Прайде», богатеньких лошков будет — м-м-м, — протягивает.

— Я не пойду в «Прайд», клиенты этого клуба вполне могут свернуть нам шеи только за попытку их обдурить. — Шарю ногами в поисках тапок. 

— Утрем нос закоренелым шовинистам! — Вика вдохновенно жестикулирует. — Ударим по кошельку мерзких кобелей, что в командировках снимают девчат вместо того, чтобы купить жене и деткам подарки! Отомстим за все слезы, пролитые в браке! 

— Вик, ты что несешь? Ты и замужем не была. 

— А не нужно воспринимать мои слова буквально. Не была, а кто-то другой был. 

— Я не собираюсь оплачивать твою грудь. — Поворачиваюсь спиной, снимая футболку и надевая плотный топ. — Попроси Стаса. — Открыв со скрипом дверцу старого шкафа, достаю теплый спортивный костюм. 

— Яночка, я обещаю, что одного вечера хватит на пару месяцев, плюс оплата остатка моей операции. Найду самых богатых и самых тупых. Яночка. — Она подходит ближе и помогает расправить завернувшийся край кофты. — И ты сможешь до января отдохнуть. Ты отдохнешь, а я восстановлюсь, как раз к новогодним праздникам. Только вспомни, какой заработок зимой, — кричит мне в спину. 

— Нет. — С чувством гремлю эмалированным чайником по чугунной решетке двухкомфорочной плиты. — Хорошо, что у меня было отложено. — Достаю большую глубокую тарелку и высыпаю в нее половину пачки овсяных хлопьев быстрого приготовления. — Хватит на квартплату, аренду и сможем купить продуктов на неделю. Но в «Прайд» не пойду. 

Я всегда тщательно выбираю бары или клубы, где мы «работаем». Вечер или два наблюдаю за посетителями, и в «Прайде» частыми гостями были волки. Не нужно слышать их запах, достаточно быть внимательной: высокие, сильные, громкие, наглые, собой занимают все пространство — их всегда много. А встречаться лицом к лицу с волками нашего города — такого пункта в списке моих желаний нет. Пока нет. Я не готова.