– Так сильно, что и словами не описать. – Сестра надолго замолчала, и ее нижняя губа предательски задрожала. – О боже, я вот-вот зареву! Теперь я даже не могу свалить всю вину на гормоны, отвечающие за грудное вскармливание.

Мила придвинулась к сестре. Прижавшись плечом к плечу, они с Айви молча сидели вместе.

– Хочешь пирога? – спросила Мила. – Одна из моих учениц испекла…

Услышав звяканье открываемой двери магазина, Мила вскочила с места и, рассеянно махнув в сторону маленького холодильника на кухоньке мастерской, бросилась прочь из комнаты.

– Доброе утро… – начала Мила, но тут же осеклась.

Перед ней стоял Себ.

– Привет! – расплылась она в улыбке. Мила пока не определилась, как относиться к восстановлению их общения, но не могла отрицать, что обрадовалась при виде Себа.

Он язвительно скривил губы, заметив чашку в ее руке, и не преминул «подколоть»:

– Напряженный день?

Мила пожала плечами:

– Сегодня меня буквально завалили заказами по Интернету, после того, как одна из моих вещиц появилась в последнем номере журнала «Идеи для дома». Магазин составляет малую часть моего дохода, – объяснила она, – что оставляет много времени для чая, не отягощенного угрызениями совести.

– Что, правда? – усмехнулся Себ. – Прямо малую часть?

– Восемнадцать целых двадцать три сотых процента. На одну целую девять десятых процента меньше по сравнению с предыдущим кварталом.

– Ну, опять ты за свое! Мила и ее цифры.

Помнится, в школе ее не интересовало ничего, кроме математики. Мила засмеялась:

– Я должна была хотя бы наполовину так же знать остальные предметы, иначе мама отреклась бы от меня!

– Она вряд ли это сделала бы. – Айви небрежно прислонилась к дверному проему мастерской, переводя взгляд искрящихся любопытством глаз с Милы на Себа.

Повисла пауза – это сестра осматривала Себа в непривычной для него рабочей одежде.

– Я и не знала, что ты приехал погостить в Перт. Рада тебя видеть.

«Не при печальных обстоятельствах», – словно хотела добавить сестра, и при воспоминании о Стеф сердце заныло у Милы в груди.

– Не погостить, – объяснил Себ. – Я вернулся. Навсегда.

Последние три слова он произнес, глядя на Милу, и все перевернулось у нее внутри.

Нет. Она не могла испытывать такой трепет по отношению к мужу лучшей подруги. Нужно было хоть чем-то себя отвлечь. Пока Себ рассказывал Айви о своем новом деловом начинании, Мила поставила чашку на столешницу, потом зачем-то протерла тряпкой вазы в витрине.

– Мила?

– Прости, сейчас не самое удачное время. – Не поднимая взгляда, Мила стала тереть несуществующее пятно на сине-зеленой глазури. Нужно казаться по-настоящему занятой, тогда Себ поспешит исчезнуть.

– Для чего?

Она выпрямилась, обернувшись к нему, и скрестила руки на груди. Сейчас, в присутствии Айви, Мила не знала, что сказать. «Это не самое удачное время, чтобы снова почувствовать влечение к мужу моей лучшей подруги?»

Ее молчание затянулось, и Себ спросил:

– По-моему, ты была не против, чтобы мы снова стали друзьями?

– Да, – признала Мила. Сейчас она нужна была ему. Но ей требовалось время. Чтобы привыкнуть к миру, в котором она сосуществовала с Себом уже без того факта, что он – муж ее лучшей подруги, останавливавшего любой трепет сердца или покалывание кожи.

– Ты все еще играешь в теннис? – Голос Милы прозвучал чуть громче, чем она рассчитывала.

– Время от времени.

– Классно! – воскликнула она еще громче. – Давай на этой неделе, чуть позже, снимем корт. Поиграем.

Это был гениальный план. Находиться на расстоянии друг от друга. Лупить по мячу.

– Конечно… – немного смутившись, протянул Себ.

– Классно! – повторила она. – Классно!