— Разве иноверки способны на такое? — спросил высокий худой человек с тонким голосом.

— Возможно, Вислин, — вступил в разговор Хемминг, выпустив руку невесты, на что та недовольно вздохнула и потянулась к высокому бокалу с вином. — В Первых Асах написано, что те, кто ступили в храм, могут быть избраны Богами.

— Но там также сказано, что этот Дар в иноверцах не задержится, — вступила в разговор женщина с ярко-зелёными глазами, с высокомерным снисхождением посмотрев в сторону хозяйки и её жениха. О, мне был знаком этот взгляд!

Обычно им награждали мою мать те, кто считали себя знатнее и достойнее её. Пока она не доказывала обратное. Часто их же кровью.

— Тогда и говорить не о чем, — примирительно улыбнулась Лив и тут же посмотрела на меня: — А что ты умеешь, фронна?

И уже обращаясь к остальным, с усмешкой добавила:

— Эта сама просилась ко мне. Говорила, что пригодится.

— И чем же? — господин с высоким голосом наклонился к своей спутнице, чьи полные руки были обвиты золотыми браслетами, тонко позвякивающими при каждом её движении.

— Отвечай, — пнула меня в спину варта.

— Я могу подниматься в воздух, — заикаясь, делая за спиной охранные знаки, произнесла я. Пусть здесь мои Боги не властны, но моя Сила, хоть и ослабшая, защитит от недоброго глаза. — Парить в потоках воздуха.

Будут смеяться, я чувствовала кожей. Надо мной здесь многие потешались, но я терпела, стиснув зубы. Верила, что время придёт, и они все замолкнут в страхе. Чем дольше я находилась в этой стране, тем сильнее крепла уверенность в правоте знаков, полученных мной во сне и наяву.

— Забавная способность, должно быть, — произнесла скальда, чьи толстые косы, спускающиеся по плечам, напоминали змей.

Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, ожидая момента, когда скальды заметят брошь на моей груди. Точную копию той, что была приколота к одежде скальда Хемминга. Славная Лив переоделась в светлое домашнее платье свободного кроя и обходилась совсем без украшений в распущенных волосах.

И всё же никто будто не замечал. Они ослепли разом, я была знакома с этой магией. Не раз сама применяла её для того, чтобы скрыть, кто я на самом деле. Но почему тогда ничего не ощущала? Ни ветерка, ни нитей, тихонько позвякивающих от натяжения.

— И всё? — подняла насурьмлённые брови сидящая до этого тихо скальда с лицом, по которому время от времени проходила нервическая судорога. Тогда её рот искажался, превращался в вечно голодную ледяную пасть ущелья, жаждущего жертв.

— Я не знаю. Может, и не всё. Сегодня ночью златоволосая Фрейя явилась ко мне и приказала передать ей слова Сиятельной Лив. Я сразу узнала скальду по броши из белого камня с сиреневым глазком в его центре, — словно в подтверждении своих слов я дотронулась до украшения на груди.

Теперь-то они должны заметить её!

— Ты смеешь утверждать, что Фрейя говорит с тобой? Такое под силу только дроттам, да и то не всем! — Славная Лив вскочила с места и прищурилась. Сжатые в кулаки ладони, вздёрнутый аккуратный носик — всё говорило о том, что я зря сказала то, что сказала.

Но страха во мне не прибавилось. Не могу я всё время жить со склонённой головой! А Славная Лив с её утончённой красотой и яркими сапфировыми глазами всё больше вызывала безотчётное желание бросить ей вызов.

— Пусть докажет! — дотронулась до белоснежной руки хозяйки скальда с толстыми косами.

— Как, ради Одноглазого Бога? Вы хотите разнести здесь всё? — крякнул полный скальд, до этого занятый лишь едой.

Мектильда выступила было вперёд, чтобы сказать что-то, но варта Иона так громко шикнула на неё, что служанка задрожала и не произнесла ни слова.