Лео с трудом протащил труп велосипеда через заросли. Листья и веточки застряли в спицах. Крамер прослезился, когда увидел, что стало с его байсиклом, взмахнул исцарапанными руками.

– Вы можете идти? – спросил Лео. – Я поведу велосипед.

Крамер горестно кивнул. Пока Лео ходил за велосипедом, писатель успел промокнуть кровь на лице носовым платком. В ущельях морщин блеснула слеза. Старики сентиментальны, подумал Лео, как мой дед. Лео вывел велосипед из кустов, в заднем колесе что-то потрескивало и трещало, как будто там сидел сверчок. Переднее колесо при вращении вырисовывало в пыли конхоиды. Крамер плёлся сзади и издавал при каждом шаге стоны и хрипы. Лео периодически оглядывался через плечо, стараясь придать лицу тревожное выражение, но Крамер жестом римского патриция побуждал продолжать путь.

Лео всё предусмотрел заранее. Арендованный «рено эстафет» он оставил на стоянке в трёхстах метрах. Это тоже было одной из причин, почему он выбрал именно это место. Лео знал, что Крамер после падения с велосипеда не сможет пройти большое расстояние, и даже эти несколько сот шагов окажутся для него испытанием. Они останавливались один раз, и Крамер растирал левую половину груди под тревожным взглядом Лео. В траве стрекотали кузнечики. Потревоженные их шагами, они взлетали из-под ног десятками. Наконец, Лео прислонил искалеченный велосипед к синему, нагретому солнцем боку микроавтобуса. Крамер сел на бордюр и закрыл глаза. Стоянка была пуста, парк окружал её с трёх сторон, а с четвёртой стороны узкая дорога сбегала к берегу озера. У противоположного берега застыли несколько белых штрихов – паруса лодок, какими их обычно издали рисуют импрессионисты.

Лео открыл заднюю дверь и положил велосипед на пол салона, заранее застеленный старым серым одеялом. Свободным концом одеяла он укрыл «швинн» как раненого. Захлопнув дверь, он посмотрел на Крамера. Тот сидел, не меняя позы, панама съехала на глаза. Наступил самый ответственный момент.

– Хотите воды? – тихо спросил Лео.

Крамер открыл глаза и облизал сухие губы бледным языком.

– Хочу, – ответил он.

Бутылка воды, в которой Лео несколько часов назад растворил сто пятьдесят микрограммов ЛСД, лежала в сумке. Крамер снова закрыл глаза, а Лео отошёл к машине и открыл водительскую дверь. Крамер не мог его видеть. Лео усиленно делал вид, что что-то ищет за водительским сиденьем. Одной рукой, не открывая сумку, он достал маленькую стеклянную бутылку. Крамер ненавидел пластик и всё современное. Стекло было прохладно, вода была прозрачна. Лео вернулся к Крамеру, протянул ему бутылку и сказал:

– Вот, возьмите.

Крамер не заметил, что крышка не была запаяна. Он взял бутылку, свернул серебристый колпачок и стал жадно пить, булькая горлом. Лео смотрел, не моргая, как с каждым глотком в бутылке убывает вода. Крамер выпил всё. Лео забрал у него посуду и сунул в сумку.

– Вставайте, я отвезу вас домой.

Крамер поднялся без посторонней помощи, вытащил из заднего кармана льняных брюк носовой платок и вытер сухое лицо. Ссадина на лбу потемнела. Лео проводил его к машине и открыл переднюю пассажирскую дверь. Внутри было душновато, но терпимо. Крамер вскарабкался на кресло и обмяк в нём, закрыв глаза. Лео несколько секунд смотрел на старика, на его порванную рубашку, на морщины и исцарапанные руки, а потом закрыл дверь. Перед тем, как сесть за руль, он обвёл взглядом стоянку и деревья. Вокруг было пусто, как и положено в будний день. Впрочем, он не совершает ничего предосудительного, просто помогает пожилому джентльмену, упавшему с велосипеда, добраться домой. Лео сел за руль и завёл двигатель. Украдкой он посмотрел на дремлющего Крамера. Из ноздрей старика торчали несколько седых волосков. Лео отпустил сцепление. Микроавтобус дёрнулся и поехал, но Крамер не открывал глаз. Лео боролся с желанием надавить на газ и вёл машину осторожно. Машина выехала с парковки и повернула на узкую дорогу. Перед глазами Лео раскачивалось деревянное распятие, которое кто-то повесил на салонное зеркало. Впереди за перекрёстком тянулось дорога, ведущая в город. Лео повернул и перестроился в левый ряд. Навстречу ему проехали несколько машин. Прямо из-за озера поднимались горы, снег на вершинах которых не таял даже летом. Теперь они ехали вдоль озера, прямо над которым висело большое оранжевое солнце. Картинка была точь-в-точь как с рекламного плаката в туристической фирме.