Вот будут читать потом на страницах книг о великом ученом Виоле Мейнстрим, будут гордиться, что жили со мной по соседству. В одной деревне! И показывать, куда их кусали бабочки! Внукам показывать будут! И снова гордиться первой женщиной –ученым, которая навсегда избавила мир от умертвий!

– Кусь, как ты думаешь, я успею переехать в другую страну? – я грустно посмотрела в глазёнки чудовищу. А он замотал головой в отрицательном жесте. Вот и я про то. Не успею. В прошлый раз они пытались переехать всей деревней, но завал в горах остановил их. Нет, главное, обидно, что меня не предупредили о своем переезде.

– Аааааааааааааааааа! Отбивайте бледного! Бледного отбивайте! – орали в деревне, – Он без сознания! И Голого ловите! Дрыщ! Ты куда? Сожрут, ведь! Хотя, прикрывай нас!

Это что там такое происходит?

Кто голый? Кто бледный?

И тут шок прошел, и я поняла, что выход есть! Нужно просто зачистить последствия взрыва, а потом сказать, что это было землетрясение! И я тут совершенно не при чем. Я уже тыщу раз так делала!

– А я ведь давала им установку есть только козлов, – вздохнула я, глядя на рой бабочек, кружащей над деревней.

Я пришёл в себя от того, что меня кто-то доедает и одновременно куда-то несет. Голова гудела, и я сначала подумал, что мне это всё кажется.

В голове стоял гул “взззззззз”, глаза открываться категорически не хотели, протестуя против суровой реальности. Потом я услышал истошный крик: “Отбивай бледного!”

Это что? Погодите-ка, это меня, что ли? Это я-то бледный?

Какое оскорбление! Я – некромант! И бледность у меня профессиональное!

Ай, какая-то рукотворная тварь всё-таки умудрилась меня укусить за то место, которое я так старательно спасал от Зубастика.

И тут мне удалось открыть глаза. Стая диких и, по ходу, плотоядных бабочек принесла меня в деревню! Кто из деревенских бил палкой по бабочкам, крича мне, чтобы я сопротивлялся и даже не думал сдаваться!

– Аккуратней, – заорал я, глядя на худого с палкой. – Только не промахнись!

Поздно, палка зарядила мне аккурат по будущим наследникам моей высшей некромантии и роскошного отцовского имения.

Хорошо приняли… Прямо от души!

– Беги, Дрыщ! Они тебя запомнили! Прячься! – орали женщины, поджигая тряпки и кидая их в стаю бабочек, – Посмотри, “просто торгаш”, что ты натворил!!!

– Куда моего ребенка тащите, демоны крылатые! – орала женщина на бабочек, отбивая орущего ребенка.

– Дрыща сожрали!!! – верещал кто-то. – Хотя, нет, просто облепили и покусали! Закрывайте окна! Закрывайте двери!!! Раненые, по домам!!! Эти бабочки кровь чуют!!! Готовьтесь к обороне!!!

Меня затащили в ближайший дом и положили возле печи. Соображал я откровенно плохо – оглушило сильно…

– Похоже, в этот раз не отобьемся! – хрипло орал кто-то снаружи. – Их больше, чем прошлый раз! Эти сволочи даром время не теряли!!! Размножались!!! Не то, что мы!

Вот это местечко работы мне попалось. Ну что же, хороший шанс завоевать авторитет, так сказать, с первых дней. Или пасть смертью храбрых в борьбе с бабочками.

Перед глазами возник мемориал, усыпанный цветами. Мое имя было выгравировано вместе с целым списком имен. “Памятник жертвам плотоядных бабочек”. А вокруг огромная клумба. На клумбе – цветы. А на цветах кто? Правильно! Бабочки!

Ничего! Вспоминаем все, чему учили в Академии!

Я мельком посмотрел в окно, увидев плотоядный рой. Нет, к такому меня не готовили на лекциях! И на практиках меня тоже к этому не готовили!

Я начал медленно вставать, опираясь на побеленную стену печи, перед глазами всё плыло, голова кружилась, и начинало подташнивать. Не могу понять, меня тошнит от этого места или все-таки сотрясение мозга?